Малышка босса - страница 21

Это все. Финиш. Я ведь и вправду впервые за почти четыре года нашла Илью только вчера! Все сходится, и вряд ли тут вообще можно допустить что-то другое. Мои дальнейшие слова будут выглядеть только глупыми оправданиями.

На некоторое время я замираю, даже не дышу, но сразу прихожу в себя, когда а резким рывком Илья встает, буквально перемахнув через меня, бросает купюры на стол и тут же уходит.

Щедрые получаются чаевые. Ну хоть официант будет рад, что Илье я стала слишком противна, чтобы задерживаться даже на секунды.

И тут я отмираю. Даже уже не вижу самодовольную рожу Антона перед собой, потом с ним разберусь. Сейчас становится жизненной необходимостью догнать Илью.

И я бегу, на лету перепрыгивая через ступеньки. Вот уже его спина… Даже не оборачивается.

— Илья, я хотела тебе обо всем рассказать… — поспешно проговариваю, не прекращая идти за ним. — Все не совсем так, как тебе могло показаться… — он ускоряет шаг, и я с ним. — Да подожди ты!

Внутри все переворачивается. Машина Ильи уже совсем близко… Я теперь смотрю только на нее, даже не под ноги, и быстро спотыкаюсь. Падаю. Кажется, отбиваю коленки.

Всхлипываю вслух, не столько из-за физической боли, сколько от отчаяния и безнадеги. А я уж думала, что хуже, чем с Виктором точно не будет. Что больнее некуда.

Очень ошибалась. Это было сущей мелочью по сравнению с тем, каким взглядом измеряет меня Илья. Смотрит свысока, как я распласталась чуть ли не у него в ногах. И встать сил нет.

— Оставь меня в покое и возвращайся к мужу. Разведешься ты с ним или нет — меня не волнует.

8.

Воздуха в легких не хватает, в груди пылает пожар, в горле распускается липкий ком из всхлипов. Я зажимаю себе рот ладонью и мотаю головой. Илья уже сел в машину и сейчас она отъезжает прямо перед моим взглядом. И нет сил плакать — я и без того достаточно уже опозорилась. До сих пор чуть ли не лежу на асфальте перед рестораном, а мимо проходят люди.

Тут еще и лужа… Хорошо хоть не задела ее и не испачкалась так уж сильно.

Сил на то, чтобы подняться, едва хватает. Я чуть пошатываюсь и иду обратно к ресторану. И дело не в том, что я не успела поесть, а счет уже оплачен. Я просто должна отважиться вернуться и посмотреть Антону в глаза, когда мы останемся наедине. Не видела, чтобы он выходил.

Очень хочется многое сказать ему, но не знаю смогу ли. Смотрю на него, по-прежнему сидящего за нашим столиком и понимаю, что ненавижу. Почти впервые в жизни испытываю настолько сильное разрушающее чувство.

Молча сажусь на диван напротив. Антон смотрит. Но тоже молчит. А я чувствую, как в груди что-то трещит. Больно и громко. От этого можно сойти с ума. Сжимаю зубы до боли и, стискивая руки в кулаки, решительно вздыхаю.

— Может, ты объяснишь, что происходит, Антон? — я спрашиваю сдавленно и хрипло, давя в себе подступающие слезы, тяжело дыша и ненавидя.

Он быстро окидывает меня взглядом, чуть сужая глаза. Затем хмурится, усмехается чему-то. Но уже вроде бы не так злобно. Когда тут был Илья, Антон буквально источал яд ко мне. Но не сейчас.

— Сначала отдай мне телефон, — раздраженно фыркает.

Неожиданно. Даже слишком. Не понимаю, к чему это требование.

Но умудряюсь как-то устоять под его обжигающим взглядом, и даже безразлично спрашиваю:

— Зачем?

Аж колотит внутри, но держусь. Антон уже вступил со мной в открытое противостояние, не стоит пасовать перед ним.

— Этот разговор должен остаться только между нами, — угрюмо объясняет он, глядя на меня так, будто раскрыл мой замысел.

Ну надо же. А я и не думала записывать этот разговор. Слишком не до того было, хотя, наверное, стоило бы.

Но узнать правду сейчас важнее. И, судя по предисловию, Антон все-таки соизволит дать ответы.

— Я не такая продуманная, как ты, — не сдерживаю холодной жесткости в голосе, вспомнив, как он топил меня совсем недавно. Но Антону хоть бы что. Смотрит на меня уверенно и нетерпеливо, явно давая понять, что говорил всерьез.  Я с раздражением достаю телефон, включаю его и отключаю полностью перед его взглядом. — Да пожалуйста, вот, смотри. Я его выключаю. Карманы пусты. Сумку раскрыть?

От открытой язвительности мне не становится легче. Это даже на десятую долю процента не помогает выплеснуть эмоции.  Хочется кричать на него, орать и проклинать, заставить его чувствовать себя так же плохо, как и мне сейчас.