Малышка для криминального "Малыша"

— Ну, кого ждем?

— Язык проглотила? — шипит на меня огромный монстр в кресле. От одного его вида моя душа ушла в пятки, а голос потерялся.

— Что зависла я спрашиваю?

— Какого хуя молчим? — а я не могу разжать зубы, от ужаса свело челюсть.

— Только блядь орала, как боевая труба, а сейчас сука глазками хлопает. — бьет словами и при этом, огромные руки этого чудовища, заставляют трещать мебель в местах, где в нее впиваются стальной хваткой, побелевшие от напряжения костяшки его пальцев.

Вся его поза, кричит о том, что мужчина чертовски зол!

А когда он резко отрывается от кресла и передо мной выростает гигантская гора, бугрящаяся мышцами, у меня подкашиваются ноги, в глазах темнеет, а мое бедное сердце пускается в галоп.

Я как голова рыбы, только и могу, что беззвучно хватать изредка воздух, открывая рот.

Тело пробивает крупной дрожью, а мозги не производят не одной здравой мысли. Страх парализовал внутренности, дыхание сбилось и стало рваным, как западающая клавиша на расстроенном инструменте.

Ещё чуть-чуть и я потеряю сознание.

Этот жуткий, огромный самец стоящий передо мной наводил на меня тихий ужас! Его размеры пугали, вызывая чувство тревоги и дикого трепета! А от его пристального, пронзительного взгляда и низкого, стального голоса кидало в жар! Его мужская сексуальная энергия буквально сбивала с ног, вот где природа не поскупилась!

Кусая губы в кровь, пыталась привести себя в чувства. Взять под контроль свои чрезмерные, деструктивные эмоции и разбушевавшуюся психику. Но не мой разум, не мое тело не хотели слушаться, делая из меня идиотку и лишая последней возможности объясниться, и спастись.

Наблюдая за сменой ярких, эмоциональных выражений, которые отражались на лице этой козы, Малыш начал терять терпение.

Она то распахивала глаза закрывала рот, то открывала рот закрывала глаза. И дышала как сломаное радио, издавая странные звуки.

— Эй, тебе помочь?

— Оху*ть, ты слабоумная что-ли? Забыла чего хотела?

Я…? Дрожащими губами, все еще не справляясь с эмоциями.

— Нет, блядь! — Я.

— Нееет… извините. Я хотела сказать, произошла ошибка. Вы не за ту меня приняли.

— Я саксофонистка.

— Да неужели? А я начал было уже сука волноваться…

— Ну как раз вовремя.

— А то мне позарез требуется разрядка. От нашего с тобой диалога, у меня уже мозг кипит! — и опустил глаза на ширинку своих штанов.

От мысли, что губки этой слабоумной коснутся его члена, образовался не хилый такой стояк. Блядь, три часа назад яйца опустошил! Что за херня….?

— Вы не поняли, — я правда саксофонистка. Прервал его мысли прорезавшийся голос этой манды. От чего напряжение в чреслах только усилилось.

— Да мне пох**й! Саксофонистка, арфистка, горлица-, (специалист по горловому мин*ту с их слов) были и такие.

Логинов уже привык, что мастерицы этой профессии как себя только не величали чтобы заманить идиотов и бабла по больше срубить. Продажные шкуры!

— Так и я тебе не вставить предлагал.

Малыш сел в кресло. Расставил ноги на ширину плеч, демонстрируя внушителъные размеры своего детородного органа в боевой готовности.

— Давай приступай…

— Юль у тебя что-то случилось? В универе проблемы? — взволнованый голос подруги вырывает Юлю из бурной реки ее мыслей.

— Да нет Танюш, в универе всё хорошо!

— А что тогда? Ты сама на себя не похожа.

— Да задумалась просто. На собеседование собираюсь, хочу устроиться на работу.

— В смысле на работу? Почему?

— Да мама вчера звонила, говорит папу сократили, завод на котором он работал обанкротился, а другой работы для профессии иженер в нашем городе нет.

Так что помогать мне деньгами они пока не смогут. Поэтому если в ближайшее время не решу этот вопрос, придётся брать академ или переводится на заочку. Тяжело вздохнув, девушка задумчиво стала перебирать пальцами подол своей юбки покоющийся на коленях.

— Юль ну ты чего? Все наладится и мы с Мариной тебя не оставим, голодать ты у нас точно не будешь!

Танюш я знаю что вы с Мариной меня не бросите, но ты же понимаешь, я хоть и на бюджете учусь, а за общагу заплатить надо, на телефон кинуть надо, учебные пособия только сколько стоят. Опять же покушать, я не смогу вечно висеть на вашей шее.