Малышка, пойдем со мной... - страница 8

— А ты расскажешь мне что-нибудь?

— Не зарывайся, Кира!

Но его голос был добрым, и Кира знала, что у нее есть шанс. Джон-Джон умел рассказывать интересные истории. Но тут снова зазвонил мобильник, и она вздохнула. Он ругался и кричал, и она поняла, что рассказа не будет. Она вошла в комнату и надела пижаму.

Лежа в постели, она смотрела передачу «Странный народ — американцы», пока не уснула.

Джоани, недавно вернувшаяся с работы, готовила себе кофе, когда в кухню вошел Джон-Джон.

— Как дела, мама? Удачная ночь?

Джоани кивнула. Она очень устала, и это было заметно. Под глазами обозначились темные круги, кожа стала серой. Она выглядела так, как и должна выглядеть женщина, в чьей постели (впрочем, постель была не ее) переспало слишком много мужчин за одну ночь, незнакомых мужчин, наслаждавшихся ее телом. Попался даже среди них какой-то неврастеник, сделавший свое дело и попытавшийся улизнуть, не заплатив. Этого ей еще не хватало — она хотела закрепиться в салоне. Деньги плыли неплохие, да и безопаснее, чем на панели…

Но она не спешила выкладывать все это Джон-Джону, потому что знала: у сына на уме совсем другое, но все же ей хотелось с кем-то поделиться. Она обслужила всех как надо и понимала это. Но она опасалась, что ее могут больше не пустить в салон, потому что, как ей было известно, Патси, верховодившая всеми остальными, недолюбливает ее. Причина в том, что Джоани общалась с Полом дольше других, а бедняжке Патси взбрело в голову, что именно она должна быть мисс Мартин номер два. Он ее просто дурачит, хотя Патси не хотела этому верить. Но Джоани плевать хотела на гнев соперницы. По правде говоря, Пол был уже женат. Его жена, толстая и набожная Сильвия, была воплощением респектабельности. И к тому же она была глупой — идеальное качество для его низкопробного бизнеса. Пол содержал жену и двоих дочерей в неплохих условиях и, как ребенок, радовался тому, что может провести черту между разными сторонами своей жизни. Если бы женушка узнала, чем он занимается на самом деле, это бы убило ее, полагал он. Правда, раз или два за все эти годы Джоани видела ее в том районе, где он вел свой бизнес. Она никому не говорила об этом, и уж, разумеется, самому Полу. Она знала, когда нужно помалкивать — это было одной из гарантий успешной работы.

Наконец она оживилась и сказала:

— Джон-Джон, я работала в салоне, это было что-то!

Джон-Джон промолчал, но она ожидала именно этого. Он никогда напрямую не говорил о том, чем она занимается, ограничиваясь лишь намеками, ни к чему не обязывающими замечаниями.

— Как вела себя моя малышка?

Он улыбнулся.

— Прекрасно, мама. Как всегда.

Джон-Джон заметил, как морщинки на ее лице при мысли о младшей дочери на секунду расправились. Он никак не мог установить гладильную доску. В тесной кухне это было нелегким делом. Джоани знала, что он собирался погладить Кире школьную одежду. Такой вот он хороший…

— Я выпью кофе, мама.

Она чувствовала, что сын еще как следует не проснулся. Он был красивый и добрый; об остальном она старалась не думать. Так было нужно, иначе бы она не сомкнула глаз днем, когда пыталась отоспаться (по ночам она пахала как прóклятая).

Когда Джон-Джон воткнул шнур в розетку, Джоани заявила как бы невзначай:

— Кстати, Пол велел передать, у него для тебя есть работа, если ты хочешь, конечно.

Когда до него дошли слова матери, он с удивлением посмотрел на нее, не веря ушам.

— Он что сказал?

В голосе мальчика сквозило удивление.

— Он хочет, чтобы ты работал на него.

Джоани знала, что будет дальше, но все же попыталась. Во всяком случае, если он согласится работать на Пола, она будет знать, где он находится и чем занимается.

— Ты поговори с ним, он не такой уж плохой…

— Пошли его подальше!

Красивое лицо Джон-Джона исказила гримаса. Он пытался осмыслить, что это накатило на давшую ему жизнь женщину, раз она предлагает ему подобную глупость.

— Не разговаривай так со мной! Я лишь передала то, что он просил. Во всяком случае, он не такой плохой мужик.

— Конечно, торгует моей матерью… Да провалиться мне на этом месте, если я пойду и пожму ему руку!