Мама для Мамонтенка [СИ] - страница 53
Выйдя из детской, Аня подошла к спальне Мамонта. Дверь туда была приоткрыта. Она хотела уже уйти, подумав, что мужчина спит, но услышала его голос.
— Проходи.
Какой-то сухой тон… Холодный… Даже передернуло от него немного, но все равно переборола неприятные чувства и вошла.
— Я хотела спросить, не нужна ли тебе какая-то помощь, но теперь убедилась, что все в порядке…
Мамонт сидел на краю кровати и смотрел пристально на коробку с вещами своей бывшей жены.
«Неужели все еще любит ее?» — больно кольнула мысль.
— Почему ты копалась в чужих вещах? — от такого прямого вопроса вдруг страх сковал цепями.
Аня чуть отшатнулась к двери, думая — солгать или сказать правду. Она еще раз внимательно посмотрела на коробку и обратила внимание на следы своих пальцев, оставшиеся на тетради. Сажа. Вчера было совсем не до этого. Аня и предположить не могла, что что-то останется, что он заметит.
— Почему? — повторил сквозь зубы свой вопрос.
— Мне вчера было страшно, — честно призналась Аня. Я зашла в вашу комнату, и эта коробка… Она привлекла внимание. Я думала, что хоть какие-то улики смогу обнаружить. А может… В общем, не знаю, что я думала, но я смотрела только дневник вашей жены и ничего больше. Клянусь.
Аня не смела поднять взгляд. Ощущала себя чертовски виноватой. Сквозь землю готова была провалиться в этот момент от чувства стыда, нахлынувшего на нее.
— Дневник? — Мамонт удивился.
Аня посмотрела на него и кивнула. Сделала несмелый шаг вперед, достала тетрадь и протянула мужчине. Он взял, но открыть не решался.
— Неужели, вы его ни разу не читали?
Аня догадывалась, что мужчина мог не изучать личные вещи своей погибшей супруги… Да и она была точно уверена в том, что мужчины не считают ведение дневника чем-то серьезным. А порой зря. Вера ведь ему намеки прямые в дневнике оставляла. Все писала как есть, весь свой внутренний мир изливала. От осознания вдруг нахлынула паника. Как же страшно упустить что-то важное и потом не иметь возможности изменить это, исправить свою ошибку.
— Мы перешли на ты, Аня! — буркнул Мамонт. — Так ты прочла ее дневник? — Аня осмелилась посмотреть ему в глаза и кивнула. На лбу мужчины проступили капельки пота. — Я видел эту тетрадь. Вера говорила, что это что-то типа скрапбукинга… Она смеялась всегда, когда я пытался заглянуть, и твердила, что ничего интересного там нет. Когда она умерла, я открыл первые страницы и закрыл, потому что не мог смотреть на все эти снимки, что были там приклеены. Ань, скажи, что там ничего важного нет, что я не упустил что-то серьезное.
Аня покачала головой.
— Тебе лучше самому все прочесть. Тогда на многое откроются глаза, наверное, — пожала плечами и уже собралась уходить.
— Пожалуйста, не уходи. Посиди со мной. Ты нужна мне. Рядом.
Мамонт говорил обрывисто. Было ясно, что каждое слово ему дается с большим трудом. И Аня не смогла уйти. Она выглянула в коридор, услышала, что Миша играет в машинки и согласилась сесть рядом со своим работодателем на край его постели. Приняв решение стать мамой для Мамонтенка, она не собиралась лезть так глубоко в личную жизнь Мамонта, но теперь переживала за него, как за себя. Хотела отдаться без остатка этой семье, только бы у них все было хорошо. И сейчас она не могла отказать, пусть до сих пор чувствовала стыд за то, что копалась в чужих вещах, она не могла уйти и оставить мужчину один на один с правдой, которая сейчас выльется на голову, словно ведро ледяной воды.
Мамонт начал листать страницы, залипая взглядом на снимках. Аня украдкой смотрела на него и отмечала, что уже нет былой боли или любви, он просто смотрит на Веру, как на приятные воспоминания о былом. Он действительно любил эту женщину. Как только началась черная полоса, описанная ею и просто закрашенная черным маркером, без картинок и без рисунков Аня напряглась. Она положила руку на здоровое колено Мамонта и чуть сжала его.
Желваки на лице мужчины дергались от напряжения. На лице сменялись эмоции одна за другой. Аня понимала, что вспышки ярости в этот момент не избежать. И она хотела быть рядом, чтобы помочь ему, чтобы не так болезненно все было.