Мама для Совенка - страница 8

Она вывернулась из-под захвата — точнее ей позволили это сделать, шагнула к стоявшим в подвале мужчинам.

— Где вы были, когда ребенок сбегал из дома? Это ведь ты, — повернулась к «русскому», и тот отвел взгляд, — оставил камень переноса без присмотра? Позволил его взять? А ты?

«Властелин» вскинул брови, его совиный взгляд потерял кровожадность, и в нем мелькнули искры интереса.

— Хоть представляешь, каким опасным может быть мой мир для маленького ребенка, которые никогда в глаза механизмы не видел? Просто чудо, что он не попал под машину или его не переехал поезд. Наши механизмы нельзя остановить мгновенно. Хотя, кому я это объясняю? — она махнула рукой, отворачиваясь. Говорить становилось все труднее, голос подводил, не выдерживая. Да и запал уже погас.

— Только и умеете, что ножичками размахивать. А как воспитывать — так сразу «похитили», «заплатили»! Слабо признать, что от тебя такого, — обвела оценивающим взглядом, — самонадеянного просто сбежали? — она уже шептала — каждое слово шло через боль. — Ты был там, наблюдал. Неужели это было хоть немного похоже на похищение?

— Обвиняешь меня? — вздернул брови главный из «сов».

— Она в чем-то права, — подал голос «русский», за что тут же схлопотал.

— Лучше молчи, с тобой я еще разберусь. А ты со мной, — указал на Юлю.

Сказал — сделал. Ухватил за плечо, направив прочь из подвала. Девушка не возражала — в памяти был жив способ доставки сюда. Закатить истерику и поболтаться на плече еще успеется.

На узкой лестнице мужчина заставил идти впереди, и Юля ощущала ввинчивающийся под лопатку взгляд. Так и представлялась тюрьма, конвой и ствол автомата, смотрящий в спину.

Поднявшись, они оказались в широком, мрачном коридоре. Теплый свет местный ламп лишь подчеркивал скорбный вид темно-серых, кое-где покрытых мхом камней. Через десяток шагов ее провожатый остановился, притормозив девушку за плечо. Мазнул ладонью по пустоте, камни на его браслете на мгновенье полыхнули синим, и пространство дрогнуло, подернулось рябью, а следом проступил совсем другой интерьер.

Словно сквозь мутное стекло, Юля смотрела на огромный зал, высоченные колонны, а собственные ноги приросли к полу, не желая делать шаг за грань.

— Испугалась? — поинтересовались сзади. Девушка фыркнула — варвара бы в лифт или в метро, тогда бы они сравнили свои страхи.

— Кто знает, как хорошо ты учился в школе, — пробормотала, не рассчитывая на ответ, но ей ответили. Мужчина развернул лицом к себе, впиваясь злым взглядом.

— Сомневаешься в моих силах, чужачка?

Нависший над головой здоровяк, который был шире ее раза в два, мог задавить просто прижав к стене — даже меч не понадобился бы. И как-то сразу вспомнилось, что русский здесь понимают и надо бы следить за языком.

— Опасаюсь чужих технологий.

Мужчина хмыкнул, склонился еще ниже. Юля с удовольствием бы отступила, но за спиной была разорванная грань пространства. Пришлось терпеть.

— Опасаться здесь стоит только меня. И, чужачка, разве в твоем мире не принято говорить «вы» тем, кто выше?

— Ты хотел сказать — старше? — уточнила Юля. Нет, а что? Хочет — «вы», будет ему уважительное обращение к старшему поколению. — В моем мире если тебе тыкают в лицо, нечего ждать вежливости в ответ.

— «Вы», — поправил воин, — не заставляй меня повторять, а с возрастом, о котором ты говорила, мы разберемся после. Нас ждут, — он подхватил ее подмышки, точнее попытался, потому как Юля со словами:

— «Вы говорили», — шагнула спиной вперед. Нечего ее таскать, она и сама пойдет, а варвару придется выучить, что уважение должно быть взаимно.

Юля сглотнула, прогоняя тошноту, — в этот раз переход прошел легче, огляделась. Они находились в гигантском, размером со стадион зале. Высокие колонны, расходясь лепестками кверху, поддерживали сводчатый потолок. Здесь было светло — хотя окон заметно не было — мягкий свет излучали поверхности, а еще было много белого — точнее белым было все. И на белом полу Юля сразу выцепила темное пятно — коленопреклоненного Совенка.

В стоящей фигурке со склоненной головой было столько печали, что сердце девушки сдавила боль.