Манящая любовь - страница 48

— А теперь позволь показать тебе дом, а после мы поедим.

Держась за руки, мы направились к дому. Никогда за сотню лет не думал, что хочу чего-то подобного, но я хотел... и, самое главное, я хотел этого с Корин. Каждый раз, когда я думал об этой девушке, мои мысли блуждали в миллионе обнадеживающих направлений.

Выйдя на крыльцо, я увидел, как Корин оглядывается.

— Он огромен! Здесь прекрасно будут смотреться качели.

Я сделал себе мысленную пометку. Не было никаких сомнений, с кем я буду делить этот дом и хотел, чтобы все было идеально во всех отношениях.

Я отпер дверь, и мы вошли внутрь.

— О боже! — ахнула Корин. — Здесь так аутентично для этого времени.

— Домом владела только одна семья. Они никогда ничего не меняли. Когда мистер Робинсон в прошлом году скончался, его сын все отремонтировал и позаботился, чтобы все оставалось в первоначальном виде. Даже обои… — Я провел Корин в гостиную. — ...новые, но рисунок тот же. Он взял кусок оригинальных обоев и заказал новые. Для него было важно восстановить дом, чтобы он выглядел так, как в те времена, когда он рос. Цвета, светильники, полы... все либо оригинал, либо репродукция.

Корин все поняла.

— Они убрали стену между столовой и гостиной?

— Изначально дом был построен с витражными дверями. Похоже, мистер Робинсон был первым, кто придумал открытый план этажа.

— Это точно, — со смешком ответила Корин.

Мы осмотрели остальную часть дома и оказались на заднем балконе второго этажа.

— Ух ты. Посмотри на вид.

— Красиво, — признался я. — Не так красиво, как у Амелии и Уэйда, но все равно здорово.

Корин повернулась ко мне и наклонила свою хорошенькую головку.

— Я думаю, что это идеально.

Я положил руки ей на бедра и притянул немного ближе. С усмешкой ответил:

— Хорошо, я рад, что ты так думаешь. Я очень надеялся, что тебе понравится. — Когда Корин предупреждающе прикусила мне губу, пришлось сдержаться, чтобы не притянуть ее к себе для еще одного поцелуя. — Хочешь есть?

— Умираю с голоду! Все это катание на коньках возбудило аппетит.

Держась за руки, мы направились к грузовику. Открыв пассажирскую дверь, Корин помедлила, прежде чем сесть.

— Митчелл?

— Да?

Она прикусила нижнюю губу, и прекрасные голубые глаза встретились с моими.

— На самом деле я не имела в виду то, что сказала тем вечером в клубе. Что ненавижу тебя. Я была зла, и мне не следовало этого говорить.

В горле что-то сжалось, и я положил руку на ее щеку.

— Это я должен извиняться, что был полным мудаком. — Я сделал шаг назад. Сердце ускорилось, и я понял, что должен сказать правду. Я не хотел, чтобы между нами оставалась фальшь. — Корин, мне нужно тебе кое-что сказать.

Улыбка исчезла, и она отвела взгляд. Уверен, Корин знала, что я собирался сообщить.

— Кэссиди? — спросила она, не глядя на меня.

Блядь. Как она узнала?

— Это случилось только один раз и произошло в феврале прошлого года, и после я чувствовал себя полным придурком.

От ее реакции меня затошнило.

— Мы не были вместе, Митч. Ты не должен так себя чувствовать.

— То, что мы не были вместе, не имеет значения. Это было несправедливо по отношению и к тебе, и к ней. Я не мог выкинуть тебя из головы, и все, что хотел сделать, это покончить с этим. Клин клином... Если бы я мог вернуться и все исправить, я бы это сделал, поверь.

Корин подняла голову и, сдвинув брови, подняла руку.

— Подожди. Ты спал с Кэссиди только один раз? У тебя нет… Я имею в виду… у тебя больше не было…

Ее взгляд на мгновение упал на мой член.

Я покачал головой.

— Нет, с тех пор я ни с кем не спал. Это самое долгое время, что я обходился без секса, и поверь мне, я только и думал о том, что беру тебя в позе, какую только смог вообразить. Я натер свой член чуть не до крови, думая о тебе.

Ее рот приоткрылся, и милая и соблазнительная улыбка скользнула по лицу. Корин ударила меня в грудь.

— Ты такой негодник, Митчелл Паркер.

— Хочешь, я расскажу тебе о некоторых позициях? — спросил я, играя бровями.

Она облизнула губы, и я понял, что Корин готова подыграть в моей похотливой игре. Корин Миллер, возможно, и была тихоней, но, проведя с ней одну ночь, я понял, что у нее была непослушная сторона, которая просто умоляла выпустить ее наружу.