Марина - страница 25

— Завтра в девять утра за вами приедет машина. Переговоры будут проходить в двух-трех районных администрациях. Количество администраций напрямую зависит от результатов переговоров. Поэтому я смело предполагаю две-три. Меньше их точно не будет: пока наши чиновники начнут понимать, о чем идет речь, и сколько денег можно запросить в качестве взятки, вы успеете пообщаться с двумя-тремя районными администрациями. В общей сложности не менее пяти часов перевода по пятнадцать долларов в час. Нормально?

Еще бы не нормально! И долг соседке отдам, и все счета за телефон оплачу. Еще и на мясо кошкам хватит. Ура!!!

В дверь деликатно стукнули, затем она отворилась и вошла женщина с подносом.

— Ваш кофе, пожалуйста, — тихо сказала она. — Я могу уже уходить? Мебель переставили, я все убрала…

Голос у нее был не только тихий, но и какой-то невыразительный, скорее монотонный, словно она очень плохо слышит.

Котька взяла у нее поднос.

— Спасибо, Ира. Конечно, идите. Вы сегодня и так здорово задержались.

Женщина попрощалась и вышла. Я смотрела ей вслед. Свободная фуфайка, из тех, что называют «бобкой», свободная юбка, на ногах детские полусапожки — дутыши. И все какого-то невыразительного цвета, если можно считать цветами оттенки талого снега. Впрочем, наверное, народы Севера, именно так и считают. У нас — жителей европейских равнин уж слишком много красок в жизни и слишком они яркие, чтобы мы обращали внимание еще и на грязно-серые и грязно-коричневые оттенки. На голове у Иры был платочек.

— Кто? — спросила я, кивнув головой в сторону закрывшейся двери. Очень уж странно смотрелась эта женщина в офисе инофирмы.

— Это наша новая уборщица — экономка, Месяц, кажется, уже работает…  Ничего, все довольны…  Аккуратная, тихая…  Как домовой…  Вечером кофе закончился, утром придем — уже новая банка стоит…  В общем, наша фея — хранительница…  Жена домового…

— Тогда — кикимора, а не фея. Для феи она слишком уж бесцветная, серая какая-то…  Мышиная королева.

— Ну, трех голов-то я у нее не наблюдала, а вот видела однажды в городе. Сначала вообще подумала, что обозналась. Такая красотка, что вам сказать! И одета была словно из дорогого бутика — стильно и изысканно.

— Странно, что твоя красотка работает уборщицей. Она могла бы и получше что-нибудь найти, тем более, если она действительно так хороша, как ты говоришь. Мне, если хочешь знать, не верится, что она может выглядеть иначе. Скорее всего, ты просто ее с кем-то спутала…

— Может, и спутала…  Она тогда со мной не поздоровалась…  А если поговорить о ее бесцветности, то обстоятельства складываются так, что иначе она и не может выглядеть. Насколько мне известно, у нее очень болен ребенок и она должна целыми днями за ним ухаживать, а ночью здесь целый офис убирает…  Со временем у нее получается туговато. Некогда особо на себя внимание обращать, тут бы хотя бы выспаться по-человечески! Да и на жалованье уборщицы у Диора одеваться не приходится. Вот и покупает шмотки в секондхенде…  А женщина в плохой одежде не может выглядеть феей. Она даже держится иначе, старается не привлекать к себе внимание. Ведь если привлечь к себе внимание, люди сразу же начнут тебя поподробнее разглядывать. И тогда уж точно увидят, что одежда плохая, что лицо бледновато и что вид не очень цветущий. Это я о мужчинах. Женщины оценивают потенциальную соперницу независимо от того, как она одета. Вы, например, так и сделали…

— Котька! Ну, ты даешь! — я была просто восхищена. — Как ты в свои восемнадцать умудряешься быть такой умной? Но если ты будешь вот таким образом философствовать со своими воздыхателями, будь уверена, тебя никто из них замуж не возьмет. Побоятся…  Это я тебе в качестве назидания от старшей подруги говорю…

— С парнями я о серьезных вещах не разговариваю, они никудышные собеседники. Да что это я вам рассказываю! Вы все и без меня прекрасно знаете.

Зазвонил телефон, Котька взяла трубку и сразу посерьезнела.

— Хорошо…  через полчаса…  ладно.

Я поняла, что ей пора приступать к своим служебным обязанностям и попрощалась, чмокнув ее в упругую прохладную щечку.