Маринновый цвет - страница 3
-Здравствуйте! Денёк-то хорош?! Ну теперь будет валить! Вам яблок?! Сейчас будут! Орехи пока не попробуете?! Моника! - закричал он в сторону подвала. Хозяин был краснощёк, весел и разговаривал только восклицательными знаками.
-Спасибо. Нет. Мне только яблоки. Лучше зелёных, - смягчая улыбкой отказ от орехов, сказал я. Хозяин мне нравился.
-Моника!!
-Да иду я, уже пришла.
-Оставь эту зелень! Яблоки принеси господину! Вам какой сорт?! Покислее?! Моника!!!
Моника, крепкая девушка, глядя на которую сразу вспоминалось парное молоко и запах свежескошенного сена, уже несла без видимого напряжения гигантскую корзину. Легко наклонив её, она начала пересыпать яблоки. Они падали, стучали зелёным градом и превращались в нескончаемый поток.
Этот сад был очень стар. Габриэль стоял среди чёрных перекрученных стволов. Под ногами был жёлто-зелёный яблочный ковёр, но ветвьям оставалось удерживать ещё так много плодов, что они гнулись, и Габриэль слышал, как просят деревья отдыха. И было тихо. Он посмотрел наверх и на сад, на яблоки, на него и на каждое дерево упало небо. Очень синее и очень тихое. И Габриэль позвал ветер, и тот пришёл на лицо последним теплом. Габриэль погладил ладонью ствол, а вокруг уже стучался яблочный град. Освобождённые ветви поднимались и шептали благодарные слова осыпавшимися листьями, и начиналась музыка. Габриэль шёл туда, где среди стволов виднелся увитый плющом, сложенный из грубых камней дом, такой же старый, как сад. И яблочный запах был во всём, в каменных ступенях крыльца, в деревянных половицах, в паутине под потолком, но её нигде не было. И Габриэль позвал и с ним позвал и закричал сад.
А ветер заметался среди стволов и становился всё холоднее в своей тоске.
-Смотри, он приходит в себя! Вам лучше? Выпейте воды! Может позвать доктора?
Я сидел на стуле с расстёгнутым воротом. Взволнованная Моника настойчиво совала мне в руку стакан с водой. Я отпил большой глоток.
-Спасибо... Нет, не надо доктора. Мне уже лучше... Я не помню... Что случилось?
-Вы вдруг страшно побледнели и почти упали. Но я подхватил и посадил на стул. Вы были без сознания минуты две, не больше. Теперь вам лучше?
-Да, спасибо. Вы право очень добры.
-Что вы, не стоит! Я слышал, вы были больны? Ещё воды? Послать Монику проводить вас до дому?
-Нет, я дойду прекрасно. Ах, яблоки...
-Вы донесёте? Я уже положил.
-Конечно. И, если можно, не говорите о моём обмороке? Жена... А это для Моники.
- Всё как угодно... Спасибо!
Подкрепив свою просьбу внушающими уважение чаевыми, я взял пакет и наконец-то выбрался из лавки.
Снег падал стеной. Я прижимал пакет с яблоками и чувствовал, как им становится холодно. Нужно было идти домой и снова притворяться... Да нужно. Настя ждала, и яблоки замерзали, а мне ничего так не хотелось, как отгородиться этим снегом и всё-таки понять, что же такое происходит во мне. Или со мной?
Я расстегнул пальто, спрятал яблоки от вьюги и пошёл короткой дорогой к дому.
А снег всё усиливался. Приходилось щуриться и белым туманом казалось всё. Неожиданно резкий порыв ветра заставил совсем зажмуриться и что-то случилось. Снега не было. Я медленно открыл глаза.
Ветер открыл маленькое окно в небе, оно было ярко синим, маринновым, и прямо на меня из окна спускался жёлтый и тёплый луч солнца. Я стоял в янтарном коридоре. Прямо передо мной была дверь.
Пакет с яблоками я всё ещё держал в руках, перехватил его поудобнее, яблочный запах усилился, лишая остатков рассудительности, и я протянул руку, но дверь медленно открылась сама.
И стал октябрь. Я шёл по бесконечному саду, между чёрных стволов, старых как само время. Наверно наступал вечер, было очень тихо, а небо казалось абсолютно прозрачным и солнце плыло огромным розовым шаром, сопровождая меня. Стало жарко, я снял ненужное здесь пальто и повесил его на ветку ближайшей яблони. Я шёл по зелёным яблокам и жёлтым листьям, через неподвижный воздух, наполненный, яблочный, а солнце менялось, светилось багровым и увеличивалось, закрывая справа уже всё небо. И не было никого кроме солнца, воздуха, яблок и меня. И тогда по наитию я закричал: