Марксизм: испытание будущим - страница 10

. Уже в XIX веке Маркс считал, что к такому обществу начало двигаться человечество, создавая в разных странах союзы, ассоциации и организации людей, ставящие себе целью преодолеть такие органические пороки цивилизации, как отчуждение и эксплуатация людей, религиозная и национальная нетерпимость, культ силы, частного интереса и денег.

Надо признать, что до сих пор философы и ученые, находящиеся вне рамок марксизма, ничего более высокого в отношении социального идеала Маркса сформулировать не смогли, и уже, на мой взгляд, вряд ли смогут сделать это в будущем, находясь рамках того эклектического мировоззрения, которое сегодня господствует в научном и общественном сознании.

Маркс был уверен в том, что рано или поздно его идеал будет осуществлен в истории. Насколько его уверенность оправдалась историей? Ответить на этот вопрос не просто: необходим тщательный анализ всех социальных завоеваний и потерь, происшедших в мире за последние сто с лишним лет. На мой взгляд, нет сомнения в одном: общее направление истории, указанное Марксом оказалось верным. Это подтверждается не только социальными революциями прошлого, не только существованием отдельных стран «реального социализма», но и многими процессами, вызревающими в капиталистических странах. Например, никто не может опровергнуть истину, что в современном глобальном мире, и особенно в его наиболее развитой части, рабочий день сокращен до 8 и более часов, продолжается движение ко всеобщей интеграции, автоматизации и информатизации производства, повышается роль и значение творческого труда, нарастают тенденции социализации общественной жизни, объединения стран и народов. Все большее значение в общественной жизни приобретают научные знания, которые, обладая всеобщим характером, противоречат господствующим буржуазным отношениям. Эти тенденции, предсказанные Марксом, настоятельно требуют сегодня контроля со стороны гражданского общества за стихией рынка и движением капиталов, сознательного отношения к природе, исключения войн из жизни человечества, преодоления всех форм социального, национального и духовного порабощения и отчуждения людей. Реализация этих требований и означает движение к подлинно гуманистическому обществу.

Вместе с тем, прошедшее после Маркса историческое время показало и другое, а именно, что движение к обществу «реального гуманизма» идет противоречиво и не так быстро, как это хотелось основоположникам научного социализма и их последователям. Выражаясь языком Маркса, «крот истории» продолжает рыть в нужном направлении, но на его пути остается еще много препятствий, тупиков и попятных движений, которые он должен обойти или преодолеть в текущем столетии. К сожалению, общественный прогресс пока еще остается тем «языческим идолом», который предпочитает пить нектар из черепов, загубленных им людей.

Только идейно зашоренные люди не хотят видеть, что современный мир продолжает быть миром агрессивной и безжалостной конкуренции, непрекращающихся социальных и международных конфликтов, миром религиозной и идейной нетерпимости, миром, в котором террор и насилие остаются средством решения общественных и международных противоречий. Мало того, в условиях продолжающейся, не смотря ни на что, гонки вооружений и распространения ядерного оружия, современный мир остается хрупким и непредсказуемым. Если человеческая цивилизация не сможет вовремя измениться и ликвидировать основы такого зыбкого мира, она просто исчезнет с лица земли.

Таким образом, выбор, сформулированный социалистами прошлого века - социализм или варварство, в нынешнем веке наполнился новым содержанием: социализм или конец человеческой цивилизации. Так поставлен вопрос историей.

Как известно, о социализме и, тем более, о коммунизме, сегодня не принято говорить в «приличном обществе». Это объясняется тем, что с ними связывают конкретную практику социалистического строительства в СССР и других странах, где государство нередко выступало по отношению к отдельному человеку в деспотической форме. Именно такую практику «грубого» или «казарменного» коммунизма противники Маркса пытаются выдать за его социальный идеал. Однако, нет ничего более далекого от истины. Деспотизм государства по его мнению есть признак или пережиток средневекового общества. «Единственный принцип деспотизма, - писал он, - это - презрение к человеку, обесчеловеченный человек...»