Марс. Книга 1 - страница 27

Надеюсь, днём она не столь агрессивна?

Я прошёл по дороге к месту расстрела кара. И гибели людей. Космос, как на сердце-то муторно! Шагнул с обочины на поле, готовясь при малейшем движении отпрыгнуть назад. Ничего! Вытянул ногу и с опаской потыкал ближайший стебель. Опять ничего. Никакой реакции. Но ведь ночью меня они швыряли, как мячик. Неужели всё дело в темноте?

Я осторожно шагнул на поле. Толстые, серые в свете маленького марсианского солнца, свитые между собой пряди псевдо-структурного даже не растения — квазиорганизма — лопались с приходом тепла шелестящими щелчками по всей длине. Словно раскручивали во все стороны свёрнутые жгуты полых внутри псевдоподий с обрезанными концами, быстро скользившими к невидимой поверхности. Насколько я помнил, там они присосутся к скальному ложу планеты, срастутся между собой и запустится процесс кислородо-образования. Корни-ложноножки старых посевов марпоники уходили вглубь планеты на сотни метров, если не больше. Во всяком случае, так уверяла теория.

Отчего-то захотелось погладить такой стебель, и я положил руку на ближайшую прядь жгутов. Словно в ответ, посадки вокруг зашевелились, накатываясь друг на друга расширяющейся волной, прокатившейся в сторону вахтового поселка и нырнувшей под ближайший модуль, качнув его на гребне. В руку кольнуло — будто слабый электро-разряд. Неприятно, но не больно.

Я прыжками помчался назад, догадываясь, куда пришёлся удар волны.

Медузообразное сгущение — теперь, в дневном свете, я видел, что это стебли марпоники, расплавленные непонятно как до желеобразного состояния, а под зелёными канатами по периметру тянулись оставшиеся обычными жгуты. Вся масса колыхалась, втягивая в себя человеческие фигуры и погружаясь вглубь всё больше и больше.

Я подскочил к ближайшей и рванул на себя изо всех сил. С неприятным звуком рвущейся ткани человек вырвался из непонятной массы. Я не удержался на ногах и упал на спину, прижав к себе сверху тяжёлое тело. Державшие его зелёные канаты натянулись, чуть не вырвав его у меня из рук. Одновременно в голове протяжно загудел вибрирующий звук и оборвался. Канаты лопнули.

Человек застонал. Жив!

Я столкнул его с себя и неуклюже вскочил — оставались ещё четверо. Троих я выдернул: зеленые жгуты теперь не держали, порванные, и было уже не так трудно, как с первым. И едва успел к последнему — ходившая ходуном масса вдруг растеклась по сторонам, образовав тонкую, не шире полуметра, плоскость. Она столбом вздулась в центре, оставаясь плоской по краям, словно пританцовывая на них. Плавными вздутиями стянулась на верхушке сферой, застыла на миг и с огромной скоростью рухнула вниз, обрушившись внутрь и оставив за собой двадцатиметровую дыру в теле планеты.

— Интересные у тебя развлечения, — произнёс знакомый голос, и из-за жилого модуля вышла Дарья. Она подошла к одному из спасённых и закопошилась над ним.

— Ты почему вернулась? — осведомился я довольно прохладно.

Даша промолчала. Она осторожно положила на землю голову человека и перебралась к следующему.

— Даша.

— А то ты сам не знаешь, — сказала она сварливо. — Ты зачем меня вообще посылал? Знал же, что модуль неисправен, забиты дюзы. Признайся, знал?

— Предполагал, — сказал я. — Но нужно было убедиться.

— Ты это знал с самого начала! Я видела запрос о состоянии модуля. Ты оставил его на экране. И ты смотрел карту — до ближайшего посёлка добираться километров триста.

М-да, что-то я небрежен стал.

— Не помню.

Даша положила голову раненого и выпрямилась. Тёплые синие глаза, подёрнулись льдом. Я невольно поёжился.

Она шагнула ко мне и обвиняюще ткнула пальцем в нагрудный карман комбинезона.

— По-моему, ты врёшь. Только не пойму зачем. Я подготовленный специалист для работы в пространстве, и никаких скидок на пол никто никогда мне не давал! — Она сердито замолчала.

— Ну, прости, — раскаялся я. — Всё равно нужно было убедиться, что МОУ неисправен. И по поводу скидок, я не согласен.

— Ты… — Даша аж задохнулась от негодования.

— Я, — пришлось согласиться. — Старомоден до безобразия.

— Причём тут старомодность? — Надо же, дар речи кое к кому вернулся. Чувствую, сейчас мне достанется.