Марс. Книга 1 - страница 8
— Н-но… — Она неуверенно пожала плечами. — Как же…
— Подумай сама: станцию нужно возвращать на прежнюю орбиту, проводить полный осмотр наружного корпуса, да и внутреннего тоже, не говоря уж о восстановительных работах. Ну и разные мелочи, от которых всё равно некуда деваться: инвентаризация, например, да та же уборка! И тут мы ещё. Тем более, что к вашему институту мы спокойно доберемся на автопилоте часа за три, а станция сейчас уже с другой стороны планеты.
Дарья медленно покачала головой.
— Даже не знаю, — протянула она и задумалась.
Я ждал.
— А знаешь, ты прав! — сказала она, наконец. — В самом деле, людям сейчас не до нас. Тем более, — она ожесточённо ткнула пальцем в панель — тот пробил её насквозь, высунувшись с другой стороны на целую фалангу, со стороны это выглядело довольно забавно, — VVS не работает, не могу ни с кем связаться. Не СОС же посылать!
— СОС не надо, — согласился я. — Не переживай, придумаем что-нибудь.
— Твоими молитвами.
Даша кивнула на пульт, где должен был светить огонёк «С-Ч».
Кроме пресловутой VVS, все космические аппараты имели отдельные, независимые радиоузлы, связанные модулированными сигналами типа «свой-чужой» с МЦС — Марсианскими центрами связи: Северного или Южного полушарий. Они монтировались сразу при закладке корпусов кораблей, согласно Инструкции по созданию и эксплуатации космической техники. В нашем случае связь должна быть с Северным, раз МОУ принадлежал «Двойке». Институту Климатических Преобразований-2, как упомянула Даша. Организации весьма почтенной и уважаемой на Марсе, от которой в большей степени зависело, станет ли климат планеты не просто удобным — комфортным для человека. Вторую Землю, разумеется, создать здесь не удастся, да, наверное, и не нужно. Пока. Но вот сделать так, чтобы с удовольствием плавать в россыпи озёр или бродить в окружающих посёлки выращенных лесах, «Двойка» обещала уже лет через 10. Ну, или 20. Или 30. Не важно! Главное — что будет. Связи только вот сейчас не было. Огонёк не горел.
— Уф! Всё! — Даша откинулась на спинку. — Готово. Расчётное время прибытия семнадцать сорок, или через два с половиной часа.
В подтверждении её слов небольшое ускорение вжало меня в кресло и исчезло; на экране панели одни цифры начали быстро сменяться другими.
— Да, — согласился я, невольно улыбаясь, — ты молодец.
— Мы молодцы, — поправила девушка.
— Мы молодцы, — послушно повторил я.
Даша повернула голову. В глазах у неё так и прыгали весёлые чёртики.
— Хотя, почему это — мы? — спросила она, вытирая со лба несуществующий пот. — Это я трудилась…
— Пахала, — подсказал я.
— Что? — Она сбилась.
— Пахала. — Я изобразил пальцами киберплуг, сажающий марпонику.
— Нет! — Девушка энергично помотала головой, распушив короткие волосы пепельно-белым одуванчиком. Красиво. — Я именно трудилась…
— А я тебя поддерживал. В душем.
— Значит, ты тоже молодец, — сказала она великодушно. И спросила: — А что ты ещё в душем делал?
— Чего я только там ни делал, — пробормотал я, чувствуя, как опять наваливается усталость и сами собой закрываются глаза.
— Илай! Тебе плохо? — Послышался характерный звук расстёгиваемых ремней, чуть погодя меня тихонько потрясли за плечи. — Давай, ты ляжешь.
— Что? — Я с трудом открыл глаза. Надо мной склонилось девичье лицо с высокими скулами, аккуратным прямым носом и довольно пухлыми губами. Даша. В синих до безобразия глазах были растерянность и тревога. — Нет, ложиться я не буду.
— Почему? — удивилась девушка. — Ты ранен?
Я покачал головой. Шею и затылок дёрнуло болью.
— Я не ранен.
Боль притихла и ушла.
— Кстати, — я попробовал улыбнуться — получилось, — а не найдётся на столь славном орбитальном модуле глотка воды?
Щеки девушки залил румянец.
— Найдётся, — сказала она смущённо. — Извини, не подумала. Просто сразу столько всего… Есть апельсиновый сок, будешь?
— Давай, — согласился я.
— А перекусить не хочешь?
— Нет, спасибо. Ты, кстати, на меня не смотри, если хочешь, так поешь.
Девушка выпрямилась и шагнула куда-то за моё кресло, пару минут спустя она вернулась и сунула мне в руку пластиковую колбочку с торчащей в крышке соломинкой.