Марун: Аластор 933 - страница 2
«Найди врача! – зарычал Мерган. – Сюда-то зачем приводить всех подряд? У меня тут не аптека».
«У него какая-то не такая болезнь, комендант. Скорее психическая – вы понимаете, что я имею в виду?»
«Не понимаю! – отрезал Мерган. – Не крути вокруг да около, говори, в чем дело».
Динстер вежливо указал на подопечного: «Всю ночь сидит в зале ожидания – с тех пор, как я пришел на работу. Ничего не говорит, не знает даже, как его зовут и откуда приехал».
Мерган оторвался от бумаг и соблаговолил проявить некоторое любопытство. «Эй, дружище! – рявкнул он. – Что стряслось?»
Молодой человек перевел взгляд с окна на Мергана, но ничего не ответил. Коменданту волей-неволей пришлось заметить очевидное и задуматься. Почему золотисто-каштановые волосы незнакомца были безобразно обрезаны – так, будто кто-то наспех орудовал садовыми ножницами? И костюм – явно с чужого плеча, размера на три больше, чем следовало.
«Говорите! – потребовал Мерган. – Вы меня слышите? Как вас зовут?»
Лицо молодого человека сосредоточилось, но он по-прежнему молчал.
«Забулдыга какой-нибудь, – решил комендант. – Небось, забрел с красильного завода. Отведи его к выходу, пусть катится на все четыре стороны!»
Динстер упрямо помотал головой: «Никакой он не забулдыга! Взгляните на руки».
Мерган неохотно последовал совету. На руках юноши, сильных и холеных, не было неизбежных следов грубой работы или частого погружения в красители. Правильные и твердые черты лица, гордая осанка – все свидетельствовало о высоком происхождении. Комендант, предпочитавший не вспоминать обстоятельства своего рождения, ощутил неприятный укол инстинктивного почтения и, следовательно, неприязни. Он снова рявкнул: «Кто вы такой? Как вас зовут?»
«Не знаю», – медленно, с трудом произнес неизвестный. Он говорил с сильным, непривычным на Брюс-Танзеле акцентом.
«Откуда вы?»
«Не знаю».
Мерган поинтересовался с несправедливой язвительностью: «Вы вообще что-нибудь знаете?»
Динстер осмелился высказаться: «По-моему, господин комендант, он прибыл на одном из вчерашних кораблей».
Мерган обратился к молодому человеку: «На каком корабле вы прилетели? У вас есть друзья на Брюс-Танзеле?»
Юноша остановил на нем напряженный, тревожный взгляд темно-серых глаз. Комендант почувствовал себя неудобно и повернулся к носильщику: «Никаких документов? Денег тоже нет?»
Динстер пробормотал молодому человеку на ухо: «Извините, пожалуйста!» Осторожно проверив карманы мятого серого костюма, носильщик доложил: «Ничего, господин комендант».
«Никаких квитанций, билетов, жетонов?»
«Вообще ничего».
«Амнезия», – сделал вывод комендант. Разыскав на столе брошюру, он пробежал глазами расписание: «Вчера принимали шесть кораблей – он мог прилететь на любом». Мерган прикоснулся к кнопке вызова. Послышался голос: «Просидюк, зал прибытия!»
Комендант описал внешность неизвестного: «Ты его видел? Он прилетел вчера – не знаю, когда».
«Вчера наехало много народу – всех не упомнишь».
«Расспроси контролеров и сообщи, если что-нибудь выяснится».
Мерган еще немного подумал – и позвонил в больницу Карфонжа. Его соединили с заведующей приемным отделением, достаточно терпеливо выслушавшей коменданта, но не предложившей ничего полезного: «Для лечения амнезии пришлось бы заказывать специальное оборудование. Вы говорите, у него нет денег? Тогда мы никак не можем его принять, исключено».
«А что с ним делать? Не оставаться же ему на космодроме!»
«Позвоните в полицию, там разберутся».
Мерган вызвал полицию. Приехал патрульный автофургон, и молодого человека увезли.
Инспектор Сквиль из отдела расследований пытался допросить юношу – безрезультатно. Полицейский врач пробовал гипноз, но в конце концов развел руками: «Необычно глубокая потеря памяти. Я имел дело с тремя случаями амнезии, но ничего подобного не видел».
«Чем вызывается амнезия?»
«Самовнушением, реакцией на эмоциональное потрясение – как правило. Но здесь, – врач указал рукой на пациента, явно ничего не понимавшего, – приборы не показывают никаких психических нарушений. Он не реагирует – не за что даже зацепиться».
Инспектор Сквиль благоразумно поинтересовался: «Может ли он как-нибудь помочь самому себе? Парень явно из хорошей семьи».