Машеров: "Теперь я знаю..." - страница 7

Только один пример. Умер главный редактор Белорусской Советской Энциклопедии Петрусь Бровка. У Петра Мироно­вича было к нему особое отношение. Надо было как-то уве­ковечить добрую память о Народном поэте и основателе эн­циклопедического дела в Беларуси. Мне, как заместителю П. У. Бровки, довелось писать проект предложений на этот счет. Написал я и о том, что стоило бы превратить Главную редак­цию БелСЭ в издательство и присвоить ему название: Изда­тельство Белорусская Советская Энциклопедия имени Петруся Бровки.

Петру Мироновичу понравилось такое предложение, но он без труда разгадал нашу "хитрость" - создать самостоятельное эн­циклопедическое издательство.

- Я согласен, что Главная редакция имени Бровки - действи­тельно не звучит и даже унижает. Понимаю и то, что вы хотите вместо редакции, пусть себе и главной, создать самостоятельное издательство. Но мы не имеем права без Москвы создавать изда­тельства. К сожалению, это их прерогатива. А если попросим - не позволят. Убежден, что не позволят... А вот если явочным по­рядком присвоим издательству имя Петруся Бровки, то, может, и не отменят нашего постановления. Может, и не простят само­вольства, но смолчат. А Бровка есть Бровка, - рассуждал Петр Миронович вслух.

С таким расчетом и было принято решение о создании изда­тельства имени Петруся Бровки. Своеволие это вызвало непри­крытый гнев агитпропа ЦК КПСС, хотя "наезжать" на Петра Ми­роновича его руководители и не отважились. Огонь на себя при­нял А. Т. Кузьмин.

Какое там издательство?! Мы обычной брошюры, не говоря об энциклопедии, не имели права издать без благословения белока­менной. А разве только энциклопедии Беларусь не могла выпус­кать без "высочайшего" позволения? Проект топорища, лопаты или рецепт торта надо было согласовывать с союзными институ­тами. Можно догадываться, какие чувства вся эта придурь вызы­вала у руководителя "самостоятельной" Белорусской Советской Социалистической Республики. Многие цековцы знали, какие страсти-мордасти бушевали в ЦК КПСС после знаменитого V пленума ЦК КПБ, который обсуждал доклад П. М. Машерова о бедственном положении сельского хозяйства и его предложения о коренных изменениях подходов государства к этой отрасли на­родного хозяйства. Доклад занял в газетах несколько полос. Его фрагменты с комментариями были перепечатаны рядом зарубеж­ных влиятельных газет, переданы иностранными радиостанциями.

А такие вещи Высшая власть не прощала никому.

Мне сегодня кажется, что от глупости своих московских ше­фов Петр Миронович спасался весьма обычными, человеческими, добрыми делами. На всех его не хватало, но отдельным людям все же повезло.

Однажды Петр Миронович признался:

- Прислал мне письмо русский поэт Виктор Боков. Мы с ним лично не знакомы, его поэзии я не знал. Довелось прочесть то, что нашли наши библиотекари. Поэзия оказалась просто отлич­ной - глубокой, лирической, какой-то особо щемящей. Словом, взволновала по-настоящему. Давно не чувствовал такого душев­ного подъема. А может, хорошие стихи под настроение попали... И я решил написать письмо Бокову. Получилось оно довольно длинным - что-то вроде рецензии, только очень взволнованной. Когда остыл и перечитал - решил опус свой не посылать. Побо­ялся, что поэт может подумать: чего это он, партийный функцио­нер, взялся мои стихи анализировать. Короче говоря, усомнился. А к тебе будет такая просьба... Боков пишет, что встретился ему где-то в тайге чрезвычайно интересный и талантливый художник. Корни его в Беларуси. Хотел бы вернуться на землю предков. Временно остановился в Минске. Просит найти ему хоть какой-то угол под жилье. Уверяет, что не пожалеем. Поэты - народ ис­кренний. А такого уровня, как Виктор Боков, лгать не будет. Словом, найди художника, познакомься, все изучи, потом впечат­лениями своими со мной поделишься.

Отыскал я того художника. Оказался он очень молодым и до­вольно скромным парнем. Показал несколько своих работ и це­лый конверт слайдов произведений, оставшихся в Сибири. Те слайды я и принес Петру Мироновичу. Многое ему понравилось, что-то показалось незавершенным, эскизным, но интересным по замыслу... Решено было поддержать юношу и ходатайствовать перед горисполкомом об однокомнатной квартире. В скором времени удалось найти и мансарду для мастерской.