Маска: история Меллисы де Бриз - страница 49
— Балда, у них уже лет десять война!* Не считая собственных мелких недоразумений, — авторитетно пояснил Гастон. — Испанские Габсбурги да Римские кардиналы во главе с Папой воюют с германцами. А Франция потихоньку поддерживает и тех, и тех. Как им идти в открытую против Австрии и Испании, королева-то наша испанка. Ну, а итальянские земли богатые, с них все берут высокий налог на войну.
— Короли — с них, а они — с нас, — вставила Меллиса.
— Так и есть, — подтвердил Гастон. — Но только папские земли сами могут себя прокормить. У них, вон, весь Юг до обеих Сицилий и дальше. А здесь всё Испания жрёт. Такой рот открыла, как не подавится!
— Оставь Испанию, мальчик, — посоветовал синьор Клоун, подходя и присаживаясь к их костру.
Гастон сразу бросил все политические речи.
— А что, я разве что говорю? Я говорю, сборы падают, синьор Клоун.
— Понимаю. При чём же здесь власти, работать надо! — сказал синьор так, как всегда говорил Кальяро. "Работа" это было любимое директорское выражение, так же как слон его матушки. И, в общем, Кальяро был прав.
— Но бывает же, не везёт, — заметил Никко.
— Бывает. Значит, надо головой работать. "Все неприятности от ошибки в расчетах!" — сказал один математик, когда инквизиция приговорила его к костру.
— Шутки у вас, синьор Клоун! — хмыкнула Мари.
Гаррехас с наисерьезнейшим видом нахмурился:
— Какие шутки, мадам, я сам слышал!
Меллиса и Мари засмеялись. Мужчины развеселились в несколько меньшей степени.
— Всё-таки, если так дальше пойдёт, — заметил Никко, — нам нечем будет кормить зверей. Отец говорит, еще две недельки, и тигр помрёт с голоду.
— Тигр не помрёт, — усмехнулся синьор Клоун, — у него резерв есть. Меллиса успеет его выпустить.
* не десять, а семь лет. "Тридцатилетняя война" между Габсбургским блоком и Антигабсбургской коалицией началась в 1618 г. В ней участвовали почти все европейские страны.
В Габсбургский блок входили: Испанские и австрийские Габсбурги (правящая династия), католические князья Германии, Речь Посполита и поддержка Папы Римского.
Антигабсбургская коалиция: протестантские князья Германии, Швеция, Голландия, Чехия, Россия, а также поддержка Франции и Англии.
И если Лигар сперва сожрёт Симону, потом попугая и всех голубей Артоданти, а потом, подкрепившись, доберётся до Гран-Ринальдо, ему голодная смерть не грозит.
— Вот еще! Гран-Ринальдо сам кого хочешь проглотит, — заявила Мари. — Тигр не дурак, он сперва подберется к вашему ослику.
— Никогда!! — клятвенно подняв толстый палец и погрозив Мари за такие слова, отвечал синьор Клоун. — Иначе, я лично этого тигра съем! О представлениях не беспокойтесь, дети мои. В Венеции мы будем две недели, как раз к карнавалу*. Из Генуи нас выставили (и правильно сделали!) зато, в Венеции нам должно повезти. Это державы-соперницы. И, не взирая на мелкие интриги политиков, они верны друг другу уже лет сто. И пока существует торговля с Востоком, я не вижу причин для примирения этих красавиц. Венеция — это Венеция, а Генуя… ну уж понятно!
— А как же крупные монархи? — пробовал возразить Гастон. — Франция, Испания, Австрия…
— Ты хорошо знаешь: кто бы ни правил, а пока король не видит — все сами себе хозяева. Особенно здесь, в Италии. Во Франции или Испании дворяне хоть нищие, поэтому служат королю. Правда, испанцам теперь подавай заморские страны! А здесь — торговля. Соображать надо, детки. Кто правильно соображает, тот богат. Так что, бросайте свои дискуссии. Осенью мы здесь не пропадём.
Слову синьора Клоуна в труппе верили безоговорочно. И практически всегда он оказывался прав. Если промахи и случались, их потом никто не мог вспомнить. Но на этот раз, цирку не совсем повезло и в Венеции. Удача явно отвернулась от них. Впрочем, синьор Клоун говорил только "осенью мы здесь не пропадём", ничего больше. В таком смысле его слова исполнились точно, хотя…
Нет, о пропаже позднее. Вначале надо было попасть в Венецию, а для цирка это оказалось непросто. Стража у городских ворот требовала огромной пошлины на въезд в город. Венецию, как поклонники богатую невесту, осаждали множество бродячих комедиантов, странствующих театров, цирков, певцов и торговцев. Со всех требовали денег, и все ругались: ведь деньги в Венеции находились внутри, за городскими стенами, отнюдь не снаружи. Зачем же приставать с такими нелепыми требованиями?