Маска красной смерти - страница 29

Я расправляю плечи и на цыпочках поднимаюсь по лестнице, вхожу в тихую прихожую, наполненную дверями. Некоторые открыты. Внутри комнат я вижу старых членов клуба, играющих в карты. В одной из них мужчина смотрит прямо на меня. У него самые холодные глаза, которые я когда-либо видела.

Элиот говорит, что чума унесла их семьи и состояние. Они знают все, что происходит в клубе и фанатично преданы принцу, который предоставляет им убежище.

— Предполагается, что они остаются на собственном этаже, — рассказывал мне Элиот. — Мой дядя знает, что они могут оказаться вредны для его дел, но он также знает цену безжалостности людей, живущих в состоянии отчаяния.

— Кем они были прежде? — спросила я.

— Люди, которые делали грязную работу. Преступники, террористы. Очень неудачно, что нужная мне книга на их территории. Они не смогут выяснить, что это я ее взял.

Наконец, я выхожу в коридор, расчерченный книжными полками, точно такой, как Элиот описывал. Я планировала найти книгу в зеленой обложке, книгу, полную карт города, но, как только вижу весь этот массив и представляю, как буду искать там одну, делать вид, что просто случайно взглянула на полки, чувствую головную боль.

Я так нервничаю, что почти не вижу ее. Открытые глаза смотрят на меня с корешка. В тусклом свете золото теряется на зелени обложки. Я хватаю ее и еще одну, чтобы закрыть ей выпуклость на одежде, и поворачиваюсь. Мое сердце скачет.

Прежде чем я успеваю сделать два шага к холлу, мужчина выходит из тени и преграждает мне путь.

— Ты потерялась? — это мужчина с холодными глазами.

— Я кое с кем должна встретиться, — говорю я, подсказывая, что я не одна.

— В мое время юные леди не мечтали прочесть подобные книги, — он смотрит на выпуклость, прикрытую прижатой к груди книгой.

На обложке вытиснена фигура. Я гляжу на нее и понимаю, что вообще-то это две фигуры. Мои щеки горят. Смех пожилого мужчины превращается во влажный кашель.

— Я уже видел тебя прежде, — говорит он. — Мы тебя видели, — его глаза стреляют назад, к его друзьям. — Твои волосы такие очаровательно фиолетовые.

Костлявые пальцы ласкают мои волосы. Я борюсь за дыхание.

— Я должна встретиться с другом, — повторяю я и шагаю прочь, осторожно пряча зеленую книгу.

— Ты должна взять друга с собой.

Теперь он смотрит на мои ноги, доказывающие, что я не больна. Я быстро разворачиваюсь.

— Спасибо за помощь, — бросаю я через плечо, готовая бежать, если он приблизится. Другие мужчины стоят, отбросив карты и отодвинув стулья.

Мои ноги слишком тяжелые, я едва могу оторвать их от пола.

— Если тебе когда-нибудь понадобится найти свой путь — только попроси, — что-то в его голосе заставляет других остановиться.

— Я попрошу, — говорю я. — Попрошу, — и теперь я тороплюсь пройти в холл.

— Мы всегда рады помочь, — наконец кричит он.

В конце лестницы я падаю на пол, прислоняясь к гобелену. Я так сильно дрожу, что не уверена в своей способности встать. Я могла бы сидеть здесь, на этом восхитительно грязном ковре, вечно. Элиот, должно быть, ждет меня. И Уилл... как я хочу к Уиллу.

Но здесь никого, и я не могу встать. Кто-то может войти в комнату в любой момент, а обе книги лежат позади меня. Я поднимаю книги и встаю. Птицы на ковре смотрят на меня своими глазами-бусинками.

Я открываю дверь частных комнат Элиота, вхожу внутрь, закрываю ее за собой, затем стою, прислонившись к ней и слегка задыхаясь.

— Слишком много ступенек? — спрашивает он легко, давая мне момент, чтобы успокоиться. Когда мое дыхание выравнивается, я понимаю, где я. Насколько мне известно, даже Эйприл никогда не приходила в эти частные комнаты. Мы шутили, что это именно то место, где разврат и происходит.

Что бы сказала моя мама, если бы узнала, что я побывала в спальне Элиота?

Но комната, в который мы находимся, скорее кабинет, чем спальня. В центре широкий стол, толстый и угловатый, более функциональный, нежели декоративный. Открытая дверь ведет в спальню.

Он подставляет руку. Я отдаю ему книгу.

— Хорошая девочка.

Я сажусь и делаю глубокий вдох. Воздух здесь, как и во всем клубе, пахнет потом и чем-то напоминающим упадок.