Маска Ктулху - страница 28
— Перестань, Фролин, возьми себя в руки. Это всего лишь ветер.
Он бросил на меня жалостный взгляд и, подойдя к окну, поманил меня к себе. Когда я подошел, он молча кивнул на окно, за которым сгущалась ночная тьма. Сначала я ничего не увидел, затем, привыкнув к темноте, начал различать ветви деревьев и беззвездное небо. И вдруг я все понял.
Хотя за окном ревела буря, деревья стояли совершенно неподвижно — не колыхался ни один листочек, ни одна верхушка, ни веточка!
— Господи боже! — воскликнул я, отшатываясь от окна.
— Вот видишь, — сказал кузен, подходя ко мне. — Такое случалось и прежде.
Мы молча стояли, словно чего-то дожидаясь. Шум ветра не стихал; наоборот, в эту минуту он взревел с новой силой, словно пытался оторвать дом от земли и сбросить его с холма в долину. Едва я об этом подумал, как почувствовал, что дом и в самом деле слегка подрагивает. «Странная дрожь, — подумал я, — дом словно дрожит от страха». Вместе с домом мелко, почти украдкой, подрагивали и картины на стенах. Я взглянул на Фролина, который стоял неподвижно, прислушиваясь к шуму ветра; вид кузена говорил о том, что это еще не все. Между тем рев ветра перешел в дикий свист и вой, сопровождаемый звуками музыки, которые я сразу не расслышал. Музыка была похожа на ту, которую мы слышали раньше, только теперь к флейтам присоединились какие-то струнные инструменты, и звучала она гораздо яростнее и пронзительнее, словно впитав в себя некое невыразимое зло. Внезапно рядом с домом послышались чьи-то тяжелые шаги, словно в самом центре бури топало какое-то огромное существо, медленно приближавшееся к дому; одновременно в комнате резко похолодало.
Эта ночь выдалась довольно теплой для сентября в северном Висконсине, к тому же дом был построен вполне добротно. И все же, вместе со звуком тяжелых шагов, температура в доме начала быстро падать, так что нам с Фролином пришлось спешно натянуть на себя теплую одежду. Но и это было еще не все, судя по реакции Фролина, который по-прежнему чего-то ждал, стоя у окна и изредка поглядывая на меня — взгляд его был красноречивее всяких слов. Не помню, сколько времени мы простояли в комнате, вслушиваясь в дикое завывание ветра.
Внезапно Фролин схватил меня за руку и хрипло прошептал:
— Вот! Вот они! Слушай!
Темп дьявольской музыки внезапно замедлился — с пронзительного крещендо он перешел в мягкое диминуэндо, — и в ней появился какой-то невыразимо приятный, сладкозвучный и немного меланхоличный напев, хотя былое ощущение вселенского ужаса при этом не исчезло. В то же время откуда-то из глубины дома послышались голоса, исполнявшие некую торжественную песнь; нам показалось, что пение доносится из кабинета.
— Господи помилуй! — воскликнул я. — Что на этот раз?
— Это все дед, — спокойно ответил Фролин. — Призывает существо, и оно начинает петь. — Он закрыл глаза и тряхнул головой. — Будь они прокляты, эти дядюшкины бумаги, хоть бы они сгорели!
— Слушай, кажется, можно разобрать слова, — перебил я кузена, прислушиваясь к пению.
Действительно, звучали слова, только вряд ли те звуки можно было назвать словами: из кабинета доносилось что-то вроде бессвязного бормотания, словно какое-то жуткое чудовище выкрикивало страшные, бессмысленные звуки, пытаясь изобразить человеческую речь. Я тихо приоткрыл дверь своей комнаты; звуки сразу зазвучали громче, и тогда я понял, что звучит не хор, а один голос, каким-то образом создававший иллюзию многоголосья. Слова — вернее, кошмарные звуки — напоминали звериный вой:
«Йа! Йа! Итакуа! Итакуа кф’айак вулгтмм. Йа! Ухг! Ктулху фхтагн! Шуб-Ниггурат! Итакуа нафлфхтагн!»
Внезапно ветер завыл еще сильнее, еще пронзительнее; казалось, дом вот-вот взмоет в воздух и улетит в никуда, нас с Фролином подхватит вихрь, и через некоторое время найдут лишь наши безжизненные тела. Охваченный страхом и удивлением, я внезапно вспомнил о дедушке и, на ходу кивнув Фролину, побежал вниз, полный решимости защитить старика от страшной твари. Но едва я подбежал к кабинету, как все стихло, словно кто-то нажал на невидимую кнопку, и дом разом погрузился во мрак и тишину, испугавшую меня сильнее, чем адский вой ветра.