Маски зверя (СИ) - страница 44

- А потом её отец позвонил нам дня три назад, - перехватил нить разговора Ингольф. - Сказал, что девочка пропала. Но мы даже подумать не могли, что молодые приживалы из нелегалов захотят использовать её для своих развлечений. В семьях приживал обычно трепетно относятся к детям - небесным птицам.

Неожиданно я вспомнила, как спросила Ингольфа, почему даже у легальных приживал такие страшные глаза. А он ответил: "Они злятся на себя - за потерянное". Теперь я поняла его фразу. Каждый приживала думает о той возможности быть сильным магом, которую потерял - из-за соблазнов обычной жизни.

- Лена с братом сумеют вернуть ей то, что она потеряла из-за нелегалов? - с тревогой спросила я, невольно глядя на дверь.

- Для одной Лены это было бы трудновато, она потеряла много сил, выполняя требования своего бывшего хозяина, - со вздохом ответил Аскольд. - Для небесных птиц исполнять негативные желания тяжело. Исполняя вообще желание, они должны проникаться чувствами загадавшего их. Представьте, каково было небесной птице выполнять требования, когда хозяин хочет не приблизить задуманное и логичное по течению жизни событие, а создать условия для появления тех, которые не предвидятся его собственной судьбой. Чтобы изменить структуры пространства в этом случае, приходится прилагать много усилий. Но хуже всё-таки чувства загадавшего желание. Они убивают небесную птицу, так как проникнуты жестокостью - это во-первых. Во-вторых, проникаясь этими чувствами, небесная птица сама постепенно деградирует и превращается в приживалу.

- Но почему взрослый приживала потребовал выбросить Арину, не оказав ей помощи? - спросила я, сжимая кулаки. - Почему он хотя бы не подкинул её родителям?

- У него в запасе сильная небесная птица - сын Лены, - вздохнул Аскольд. - И тратить время на девочку, которая исчерпала свою магию, ему было лень. У таких, как этот приживала, сочувствия ни на грош. В чужом мире они считают себя вправе вести себя, как им удобно. И старые законы чести - не для них. - И, уже несколько извиняясь, миротворец договорил: - А мы впервые сталкиваемся с проблемой похищения и пока не знаем, как справиться с этой ситуацией и предотвратить следующие аналогичные. Вся работа буквально вслепую. Приживалы в этом мире, сталкиваясь с новичками из своего мира, стараются сразу не подходить, а сначала выяснить через Олега, хотят ли новички общаться с ними. Поэтому, если наши легальные переселенцы и видели нелегалов, они не сообщают о них. Нам уже пришлось всех обзвонить и попросить, чтобы о новичках сообщали - и не только о том, что их видели, но и о месте проживания. Пока всё глухо.

- У меня вопрос. Новый, - виновато улыбнулась я. - Почему в первую очередь Лена и Лелль не взялись за поиски сына Лены? Чем так важна Арина?

- Небесных птиц мало, - напомнил Ингольф. - Драгоценна каждая из них, что сумеет потом вырасти полноценной.

- А как зовут мальчика? - спросила я и поправилась: - Как зовут сына Лены?

- Земное имя - Эрик.

- А это так легко - похитить небесную птицу из того, их мира? - спросил Дима. - Я имею в виду, что были похищены сразу несколько птиц...

- Это очень нелегко, - вздохнул Ингольф, - но тут на руку похитителям сыграло несколько обстоятельств. Так что похищение прошло очень легко - до такой степени легко, что хочется... - Он даже задохнулся от негодования.

Кажется, об этих обстоятельствах спрашивать не стоит. Тамошние заморочки...

- И что теперь мы будем делать? - поинтересовалась я. - И что будут делать небесные птицы? Нет, я поняла, что они стараются восстановить что-то вроде потенциала Арины. Но вы не собираетесь переправлять их в свой мир? Подальше от искушения нелегальных приживал снова попытаться похитить их?

- Всё дело в Лене, - сказал Олег. - Она наотрез оказывается переходить в свой мир, пока её сын в опасности - полностью потерять дар изменять структуры пространства. А Лелль всегда будет там, где его сестра. Поэтому придётся оставить и Арину здесь же. Правда, теперь я надеюсь, что вдвоём Лена и Лелль сумеют изменять пространство в два раза мощней, чтобы выполнить желания друг друга. - Он улыбнулся. - И наши, если мы думаем о спасении Эрика.