Мастер для эльфийки, или приключения странствующего электрика [СИ] - страница 23

— А вот ещё один, — указала пальцем на торчащую из блока ржавую железяку.

Я кивнул. Создания водили усами, а по крыльям пробегали маленькие искорки. Вскоре обе моли взлетели, приземлись на рубашку и устремились к карману. Я процедил сквозь зубы проклятье, так как амулет не отогнал духов, хотя раньше не подводил.

Как-то не боялся насекомых, но духи напрягали.

— Киса, ты же волшебница, сделай что-нибудь, — не отрывая взгляда от молей, произнёс я и на всякий случай поднял нож, чтоб откинуть назойливых созданий.

— Я не ловец проекций.

— Ловец чего? — дотронувшись кончиком до крылышка моли, переспросил я.

Эльфийка открыла рот, чтоб что-то ответить, но не застыла с раскрытым ртом, так как духи-насекомые вспорхнули и исчезли. Зато заверещал амулет, уподобившись соловью, над которым нависла угроза попасть в кипяток.

— Страж, — тихо протянула Киса, испуганно поджав свои длинные уши и попятившись. Бластер в её руках заплясал.

— Твою мать! — выругался я и раньше, чем осознал происходящее, дуплетом разрядил ружьё в появившееся из-за блоков создание.

Громадная, похожая не то на сгорбленную обезьяну, не то на вставшего на задние лапы бизона, но с головой громадной летучей мыши. Толстый, свалянный мех был в одних местах подпален, а в других — просто выпал клочками, обнажив серую кожу. Почему-то подумалось про двух молей.

Существо сильно хромало и, чтобы не упасть, держалось одной длинной и мускулистой лапой за выступы на скале. Я в него попал и пулей, и картечью, но тварь даже не дрогнула.

— Стреляй из бластера! — прокричал я, а потом быстро закинул ружьё на плечо, сунул нож в ножны, что удивительно, попал с этой суете с первого раза, и выхватил оружие из рук испуганной девушки.

Бластер выстрелил громко. Это только в преданиях говорится, что оружие древних идеально, но на деле грохот разрываемого потоком энергии воздуха был ничуть не тише выстрела из ружья. Так же и молния с треском рвёт облака, рождая гром.

Едва заметная вспышка фиолетового оттенка на гладком конце бластера отозвалась яркой оранжевой на плече чудовища. Тварь молча шатнулась, но продолжила свой путь.

Я ожидал брызги печёной крови и вскипевшие внутренности, но вместо этого в разные стороны полетели искры расплавленного металла. При этом действительно запахло горелым мясом.

— Какого хрена?! — вырвалось у меня, когда я увидел дымящуюся плоть и раскалённый докрасна плечевой сустав. Там же торчали многочисленные обугленные проводки. — Бежим!

Я схватил Кису за руку и пустился наутёк. Надо было как можно быстрее оторваться от чудовища и сесть на коня. Страж хромой и не сможет угнаться за Гнедышом. А там и затеряться можно.

— Если вытасчишь менья из эцого места живою, отдамся тебе! Кровью гаш клянусь! — скороговоркой произнесла Киса с акцентом северных гайю, из всех сил пытаясь не отставать от меня.

Мы бежали по поросшим молодыми клёнами руинам, зажатым между обрывом и отвесной стеной холма, разрезанного некогда, словно торт ножом, и теперь виднелись слои камня, похожие на коржи пирога. Шнурки на ботинках, уподобившись блохастой шавке, нацепляли на себя колючие шарики репья, но отрывать его было некогда, — позади слышались тяжёлые шаги и хриплое рычание громадного демона, ломающего тонкие деревца и гнущего ржавое железо решётчатого забора в погоне за нами. Киса держалась за левый бок, морщилась и хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Мокрые от пота волосы эльфийки липли к лицу, мешая глядеть под ноги, отчего девушка постоянно, но безрезультатно пыталась убрать. Эльфы, вообще, не ахти какие бегуны. У них других плюсов хватает.

— Руку! — крикнул я, протянув левую ладонь отстающей от меня девушке. Та сделала рывок и вцепилась тонкими пальцами, которые взмокли от пота и потому чуть не выскользнули из моей ладони. — Делать мне нечего, чтоб прямо сейчас о сексе думать! Выберемся, я тебе по роже дам!

— Ты знашь, кто я есть? — зло прохрипела девушка.

По плечу Кисы стекала тонкая струйка крови. Девушка успела оцарапаться о ветку, но даже не заметила этого. Как не заметила порванного платья, отчего обнажилась правая грудь, белеющая словно мел. Разве что сосок был нежно-розовый, как и её пухленькие губы.