Мастер печали - страница 50

По пути на улицу он обратил внимание, что в сарае среди инструментов нет топора.

«Но ведь Содар не рубил дрова, – подумал Аннев, – иначе я бы его услышал… Тогда зачем ему брать с собой топор?»

Бессмыслица какая-то.

Анневу стало и вовсе не по себе. Он был вымотан до смерти, его тело терзала мучительная боль, и единственное, чего ему хотелось, – это свернуться клубком на кровати и плакать до тех пор, пока не сморит сон. Но прежде пусть Содар вылечит его раны.

А для этого его сначала нужно найти.

Стиснув зубы, Аннев снял с крюка свой охотничий нож и вышел из сарая. Позволив двери с грохотом захлопнуться за собой, он заковылял по направлению к Чаще. У деревьев он остановился и прислушался, но не уловил ничего необычного. Тогда он нырнул в полумрак леса и стал медленно пробираться сквозь заросли. Не прошло и минуты, как он увидел прислоненный к дереву топор.

«Значит, он был здесь. Но куда отправился потом? И зачем оставил топор?»

Случись какие неприятности, Содар наверняка выбрал бы оружие посерьезнее. Если бы нужны были дрова, он бы сейчас их рубил. Однако топор просто стоял у дерева, как будто Содар оставил его там нарочно, а сам отправился в Чащу по какому-то секретному делу.

«Чтобы потом он мог сказать, что пошел в лес за дровами, – осенило вдруг Аннева. – Но кого он хочет провести?»

На время юноша позабыл о боли и, прижав раненую руку покрепче к телу, двинулся дальше в Чащу. Он крался, как призрак, весь превратившись в зрение и слух. Если Содар здесь проходил или с ним случилась беда, должны остаться следы, и Аннев непременно их заметит. В то же время сам он старался не оставлять за собой следов и не производить ни единого звука. Поэтому там, где возможно, он избегал участков, покрытых слоем сухих листьев или грязью, выбирая путь в обход: по камням или перепрыгивая с одного высохшего пятачка земли на другой. Чувствовал он себя при этом глупее некуда: вдруг с Содаром все в порядке, а он тут ползает и скачет как идиот? Но ведь пока он не знает этого наверняка, а значит, лишняя осторожность не повредит.

Всю дорогу он прокручивал в голове слова, которые постоянно говорил ему Содар: «Всегда будь начеку, особенно в Чаще. Это дикий зверь, который лишь прикидывается ручным. В Академии тоже не зевай: у нее тысячи глаз и ушей, которые вечно следят и подслушивают. Оставайся наготове. Опасность о себе предупреждать не станет».

Содар никогда толком не объяснял, какая опасность грозит ему в Академии. Аннев полагал, что дело в его руке: если древние о ней узнают, ему конец. А вот опасности Чащи никакой загадки для него не представляли: ясно же, что нужно остерегаться медведей и кабанов. Вот только сейчас, продираясь сквозь кусты и деревья, Аннев задумался: возможно, его наставник имел в виду не только дикое зверье? Он вспомнил, как Содар строго-настрого наказывал ему держаться подальше от сумеречных омутов, и по коже побежал противный холодок. А вдруг Содар случайно в такой попал? Он скользнул взглядом по теням под деревьями и, вздрогнув, продолжил свой путь.

Забравшись на усеянный валунами холм, Аннев вдруг услышал возглас.

Содар!

Юноша поспешил на звук, но крик не повторился. Тогда он сбавил шаг и напряг слух.

– Всего пятьдесят ремесленников?

Аннев нахмурился. Это определенно был Содар, но в его голосе слышалась такая глубокая печаль…

– Невозможно, – говорил Содар. – Этого… этого просто не может быть.

– Уверяю тебя, это правда.

Аннев прокрался еще немного вперед. Ему было совестно: следовало бы тут же выскочить из укрытия и броситься к Содару, но он просто сгорал от желания узнать, почему Содар просто взял и исчез, да к тому же еще и решил отвести кому-то глаза, оставив в лесу топор. Подобравшись достаточно близко, чтобы слышать каждое слово, Аннев огляделся в поисках подходящего дерева. Он надеялся, что сможет на него вскарабкаться: в конце концов, он и не такие трюки научился выполнять, пользуясь лишь одной рукой, – правда, обычно это была правая рука. Но попытка не пытка.

Выбрав себе один из толстых белых кленов, растущих в нескольких шагах, Аннев ухватился за нижнюю ветку и подтянулся. Потом обхватил ствол рукой и полез наверх, используя кривые ветви как ступени. Добравшись до места, откуда он мог наблюдать за говорящими, Аннев устроился на широкой узловатой ветви и навострил уши.