МастерписЪ Арка первая - страница 11

Из секс-шопа Аяо вернулся с несколькими фаллоимитаторами разного размера, красивым собачьим ошейником и плеткой. Если подумать, все это он мог найти и среди вещей сестры, однако Аяо хотелось, чтобы у Мейды-чан было все новое.

Когда он открыл дверь, то обнаружил Мейду на прежнем месте. Видимо, он все-таки сумел переварить несвежий салат и теперь выглядела намного лучше. Ее щеки порозовели, а дыхание нормализовалось. Ничего, подумал Аяо, сейчас все станет хуже, намного хуже.

- Ацумори-сама, с возвращением! - поприветствовала его Мейда.

- Ага-ага, - кивнул Аяо. - Раздевайся.

Мейда покраснела, но все же стала медленно расстегивать застежки на своем платье горничной. Ее слабые пальчики с трудом справлялись с тугой молнией. Нако­нец платье упало на землю, и Мейда осталась перед Аяо в одних полосатых труси­ках. Грудь она тут же прикрыла ладошками, однако Аяо успел заметить, как напряже­ны ее соски. Его губы раздвинулись в алчной улыбке.

- Трусы тоже снимай.

Он привел Мейду в гостиную, где запихал ей в рот ее же полосатые трусики. За­тем Аяо связал ей скотчем руки за спиной, и положил беспомощную Мейду на пуфик. Девочка тряслась от страха.

- Сейчас я буду тебя воспитывать, - сообщил Аяо. - О хозяине думать плохо не­льзя, ты должна это усвоить твердо. Все ради твоего же блага, десу-не? Раздвинь ноги.

Он извлек из пакета плетку и примерился.

- Получишь двадцать пять ударов, сдвинешь ноги - еще десять, еще раз сдви­нешь - еще десять... Можешь кричать.

Аяо размахнулся и попал по ляжке, оставив на ней розовый след от удара. Мейда застонала. Второй удар пришелся по ягодице. Аяо негромко выругался и в третий раз ударил точнее, попав точно по влагалищу. Мейда вздрогнула и чуть не свалилась с пуфика, но Аяо успел подхватить ее. Рука коснулась ее груди, и Аяо с удовлетворением ощупал плотный сосок.

- Четыре. Повинуйся мне всегда.

- Пять. Не смей думать плохо обо мне.

- Шесть. Повинуйся мне всегда.

- Семь...

На восемнадцатом ударе она попробовала свести ноги.

- Еще десять, - равнодушно константировал Аяо.

После тридцати пяти ударов Аяо зафиксировал ее ноги. Потом осмотрел повре­ждения - ничего страшного, будет пара синяков и все. Подумав, Аяо решил, что надо как-то вознаградить Мейду за перенесенные страдания. Склонившись к ней, он акку­ратно ввел ей во влагалище палец, затем два, потом попробовал ввести третий. По его пальцам потекла смазка. Мейда бессильно всхлипнула и попыталась вновь све­сти ноги. Аяо ощутил гнев - она смеет отказывать от его милости? Он схватил ее за волосы и заставил повернуться к себе. Лицо Мейды было покрыто дорожками слез, но глаза ее горели огнем. Аяо ткнул пальцем в ее правый, зеленый глаз, и тот морг­нул.

- Ба-ака, - произнес Аяо.

Взяв один из чулков сестры, Аяо завязал Мейде глаза, после чего положил ее обратно на пуфик. Самый большой из купленных фаллоимитаторов, красного цвета, он достал из пакета заранее, и теперь тот лежал рядом с пуфиком. Аяо взвесил фал­лоимитатор в руке, а затем попробовал ввести его в Мейду. К сожалению, не получи­лось. Хотя Мейда и не была девственницей, она все же оставалась девочкой, а не женщиной, и стенки ее влагалища еще не были достаточно растянуты. Аяо вздохнул и достал самый маленький фаллоимитатор. Его удалось ввести до конца, пускай и с некоторым трудом. Мейда бешено дергалась, и пришлось успокоить ее еще парой ударов. Аяо закрепил фаллоимитатор скотчем. Сначала он приклеил скотч к спине, затем пропустил его через промежность девочки и прилепил его ей на живот, и так - несколько раз. Конструкция показалась ему надежной. Довольный собой, Аяо пошел на кухню пить кофе, оставив Мейду одну в комнате.

Вернувшись, Аяо присел рядом с Мейдой и включил телевизор. На экране пока­зывали очередное ток-шоу. Ведущий с зализанными назад волосами предлагал ми­ловидной женщине надеть на голову полиэтиленовый пакет. Та долго сомневалась, однако все же дала согласие. Ведущий, не теряя времени, накинул пакет ей на голо­ву и принялся оттягивать его вниз, лишая женщину доступа к воздуху. Под хохот зри­телей он водил ее туда-сюда по студии, словно собачку на поводке. Сквозь полупро­зрачный полиэтилен проступало искаженное лицо женщины, чьи черты приобрели свиные очертания - расплющенный нос, надутые щеки, сомкнутые до крошечных ще­лок глаза.