Мать многоликих - страница 8
Ула. (Обращаясь к выжившим.) Кто еще? Ну, хоть кто-нибудь?
Погруженные в свое горе, выжившие не обращают на нее внимания.
Ула. (Разозлившись.) Ну и пёс с вами! Без вас обойдёмся! Пошли, Йоварс.
Йоварс. Погодь. Зачем пешком? Сейчас лошадей поищу. (Машет рукой.) У старого Пагриса вон две кобылки имелись.
Ула. Думаешь, уцелели?
Йоварс. Не знаю. Но дикари ведь на своих двоих ходят. Стало быть, лошади им ни к чему. Да и обувка не помешает.
Ула смотрит на свои голые стопы, измазанные в крови и саже.
Ула. Да, босиком — это не дело.
Йоварс. Хорошо. Тогда ты ищи нам обувку, а я — за лошадьми.
И тут они видят, как по центральной улице идет пеший вооруженный отряд. Их семеро: шесть подростков и один взрослый; трое из подростков — девушки. Отряд неторопливо направляется в ту сторону, куда ушли многоликие. Ула всматривается в их лица — кажется, что эти люди забыли слово «страх», лица их сурово-бесстрастны. На выживших сельчан они смотрят с пренебрежительной жалостью, как вернувшиеся с войны вельможи на чернь. Хотя ежели судитьм по внешнему виду, по чертам лица, они сами выходцы из низшего сословия — отпрыски рыбаков и дровосеков. За спин ой у каждого — торба с припасами, у двоих — прикреплены к торбам походные котелки, девушки идут с луками.
Один из парней — Лирис — перехватывает взгляд Улы, и так как девушка не выказывает ни страха, ни отстраненной потерянности, как прочие выжившие, ободряюще улыбается ей. Ула вздрагивает и делает несколько порывистых шагов в сторону Лириса. За ее спиной подает голос Йоварс.
Йоварс. Ты куда?
Ула. С ними.
Йоварс. (Растерянно.) Что? Зачем?
Ула. Не понимаешь? Они же за дикарями идут. Преследуют. Так же, как и мы!
Йоварс. С чего ты взяла?
Ула. Знаю, и всё. Идем!
Ула бросает исполненный муки взгляд через плечо, где остается лежать мама — кто предаст ее земле? в каком месте? — потом перепрыгивает дверцу выломанной калитки и спешит наперерез отряду; догнав, она пристраивается рядом с Лирисом. Лирис ободряюще улыбается ей. Остальные из отряда мельком сморят на нее, в глазах их читается немое одобрение.
Вскоре их на гоняет Йоварс.
Йоварс. (Запыхавшимся голосом — Уле.) А лошади как же?
Лирис. (Полуобернувшись.) Не пойдут. Лошадь с ума от ихнего запаха сходит.
Йоварс. (Неуверенно.) Ну, раз так…
Лирис все еще смотрит на Улу, потом переводит взгляд ей на ноги.
Лирис. А вот сапоги не помешают.
Ближайшая девушка, вооруженная громадным охотничьим луком, — Ульга — добавляет.
Ульга. И оружие прихватите.
Рослый, угрюмый на вид парень, шагающий рядом с ней, — Юлдис — хрипло подхватывает.
Юлдис. И жратвы.
Глава вторая. ПОГОНЯ
Отряд во главе с седым и мрачным Айгарсом скорым шагом движется по тракту. Слева — обрыв, поросший лозняком, и серая лента реки. Справа — пашни, где тут и там виднеются неподвижные тела сельчан и туши тяглового скота. Впереди — сосновый лес. Дорога усеяна объедками, местами попадаются пыльные черные пятна, облюбованные мухами. А еще следы — сразу видно, что многоликие, никуда не сворачивая, перли гурьбой в сторону леса.
Ула в сапогах с котомкой через плечо идет рядом с Лирисом. В руках у нее рыбацкий топорик. За ними, стараясь не отстать, шагает Йоварс. Он все посматривает на Улу.
Ула. (Обращаясь к Лирису.) И как мы будет вызволять детей?
Лирис. Для начала догоним многоликих.
Ула. А дальше?
Лирис. Постараемся при этом остаться незамеченными.
Ула. Так. А потом?
Лирис. (Пожимая плечами.) Выкрадем как-нибудь.
Ула. (С сомнением.) Выкрадем?
Лирис. Ну да. Принять бой — самоубийство. Попытаться разжалобить? (Качает головой.) С такими не пройдёт. Да и нет в ихнем языке слова «жалость».
Ула. Ты знаешь их язык?
Лирис. Нет. Откуда? Просто мне давно стало ясно: это дикари, нелюди, и судить об их поступках по своим — человеческим — меркам не след.
Ула. А сколько вы за ними гоняетесь?
Лирис. Кто как. Лично я — десятую неделю. Или одиннадцатую, не помню.
Ула. Ого!
Лирис. (Понизив голос.) А вон Айгарс, вожак наш, — он много дольше. С самого Перекопья их догоняет. Дружину его там положили. Стояли они, значит, станом при каком-то селении. Многоликие пришли на рассвете и всех, кроме детей да молодежи, перебили. Из дружины один он выжил. Случайно, говорит: в овраг упал, затылком о камень стукнулся; очнулся только к полудню. А ещё говорит, что тогда клети ихние были пусты.