Мать. Вопросы и ответы, 1953 - страница 8

Так или иначе, но у вас нет сил и способностей что-то реально сделать для людей. Ибо как можно рассчитывать помочь кому-то, когда сам не выше его по уровню сознания? Это такое ребячество! Только дети, взрослые дети, могут говорить: «Я открою благотворительные заведения, дам пищу и кров нуждающимся, займусь просвещением людей, стану проповедовать им религию…» За всем этим стоит одно: вы считаете себя выше других, полагаете, что лучше знаете, какими они должны быть и что им нужно делать. Вот что обычно скрывается за стремлением служить человечеству. И вы тоже хотите действовать в том же духе? Ни мир, ни люди от этого не изменятся к лучшему. Тем более, что обычно люди открывают больницы и школы вовсе не для того, чтобы помочь своим ближним.

Но все-таки школы что-то дали человечеству, разве не так? Ведь если бы их не было…

Не думаю, что благодаря школам люди стали жить счастливее, чем без них, что школы сделали их намного совершеннее. Эта «школьная» благотворительность только укрепляет в человеке чувство собственной значимости. Это я и называю тщеславием.

Если тем же людям, которые готовы отдать свои деньги на строительство и содержание школ, вы предложите сделать пожертвование на действительно Божественное Дело и скажете им при этом, что само Божественное решило выполнить его именно таким способом, то они, даже если будут совершенно уверены в том, что это подлинно Божественное Дело, все-таки откажут вам в деньгах, потому что в таком виде благотворительность не принесет им признания, почитания со стороны окружающих и они не получат удовлетворения от своих благодеяний. Именно это я и называю тщеславием.

Я знаю людей, которые готовы поступиться большими суммами на открытие больниц, только потому что это приносит им удовлетворение от того, что они, по их мнению, делают нечто значительное, благородное, возвышенное. Они стремятся к известности, а это я и называю тщеславием.

Один знакомый мне острослов говорил: «Видно, не скоро приидет Царствие Небесное, ибо что тогда будут делать наши несчастные филантропы? Если человечество избавится от мук и страданий, им ведь нечем будет заняться, они станут безработными». Нелегко изменить существующий порядок вещей в мире. Но, в любом случае, сделать это можно только одним способом – все посвятить Божественному, все предоставить Его Воле. Вы, конечно, можете гордиться своими добродетелями, но все они только питают ваше самодовольство, иначе говоря, укрепляют эго и в действительности отнюдь не помогают вам прийти к осознанию Божественного. Труднее всего в этом мире обратить к истине его мудрецов и героев. Они уверены в праведности и правильности своей жизни и вполне ею довольны. Тот бедняга, который совершил в своей жизни все возможные глупости, осознав их, гораздо быстрее приходит к признанию ошибок прошедшей жизни: «Да, я понял, что я – ничто, и сам я слаб и немощен. Делай со мной то, что Тебе угодно». И он больше прав и гораздо ближе к Божественному, чем гордый своею мудростью мудрец, потому что видит себя именно таким, каков он есть на самом деле.

Во всех этих благородных и мудрых людях, так много сделавших для человечества, слишком много самодовольства, чтобы они могли хотя бы помыслить о необходимости изменений в себе. Именно эти люди обычно утверждают, что если бы они создавали мир, то сделали бы его совсем иным, гораздо лучше, чем он есть; они пытаются поправить то, что так плохо сделано Богом! Им кажется, что все в мире устроено глупо и бессмысленно… С подобными взглядами совершенно несовместима подлинная преданность Божественному. Между Ним и такой личностью всегда будет преграда – эго, которому присуще сознание собственного интеллектуального превосходства над Божественным и которое дерзает судить Его, не сомневаясь в непогрешимости своих суждений. Такие люди совершенно уверены, что, если бы сотворение мира было доверено им, они не допустили бы тех глупостей, которые наделал Бог! И все это идет от гордости, тщеславия, самонадеянности; в зачаточном состоянии все это присутствует в тех, кто желает трудиться на благо человечества.