Mater Hispania: христианство в Испании в I тысячелетии - страница 4

Вскоре после смерти сына Леовигильд заболел и, предчувствуя свою кончину, поручил свт. Леандру своего другого сына. Рехареда (Реккареда).

В 589 г. в Толедо созывается собор, третий в хронологии Толедских соборов, на котором Реккаред заявил о принадлежности к православию не только себя, но и всех народов, находящихся под его властью. Совершилось политическое и религиозное объединение народов, живущих на Иберийском полуострове, в единое государство. Едва ли можно переоценить значение события, которое, по сути, является первым шагом к испанской государственности и самоидентичности. Постановления этого и последующих соборов касаются не только внутрицерковной жизни, но и государственного устройства. Фактически церковный собор становится законодательным органом государства. Деяния III Толедского собора завершились торжественной проповедью свт. Леандра Севильского.[19] Парадоксальным образом на соборе, ставшем «торжеством Православия» для испанской земли, принимается правило, которое разорвет единство христианского мира: третье правило анафематствует всякого, кто не исповедует Святого Духа исходящим от Отца и Сына (а Patre et Filio procedere).[20]

Следующий собор собирается в Толедо в 633 г. Севильскую кафедру представлял Исидор, брат Леандра. Круг вопросов, рассматриваемых собором, крайне разнообразен. Особая тема – отношение к иудаизму, которой III Толедский собор посвятил лишь одно правило. Хотя на IV Толедском соборе запрещается принудительное обращение иудеев в христианство (правило 47), однако собор предписывает отторжение детей от родителей-иудеев и их передачу в христианские семьи и монастыри для воспитания (правило 50). Запрещаются совместные браки христиан и иудеев (правило 53), иудеям запрещается занимать общественные должности (правило 55), иметь рабов-христиан (правило 56).[21] Ученые предлагают разные причины столь резкого изменения законодательства по отношению к иудеям – благочестие короля, его жадность, внешнеполитические интересы (стремление показать лояльность византийскому императору Ираклию, вводившему аналогичное законодательство). Но стоит заметить, что Церковь (в частности, сам Исидор Севильский) зачастую противостояла шагам, направленным на принудительное обращение иудеев.[22]

Одна из ключевых тем III, IV и последующих соборов – отношения Церкви и государства. Происходит сакрализация власти. Можно говорить о своеобразной западной «симфонии», главным идеологом которой был, безусловно, Исидор Севильский.[23] Законопослушность граждан зависит от законопослушности самого монарха.[24] Очевидно, Исидор повлиял на политическую ситуацию не только своими писаниями, но и силой своей личности, будучи близким к королям Сисебуту, Гундемару, Суинтиле и Сисенанду. Как председатель IV Толедского собора, он является, безусловно, вдохновителем 75-го правила собора – свидетельства о сакрализации королевской власти. Правило впервые формально закрепляет выборность монарха (впрочем, сам Сисенанд был узурпатором). Также оно говорит о короле как о помазаннике Божьем.[25] Согласно деяниям собора, под анафему подпадают не только те, кто желает лишить короля власти или жизни, но и сам король, если он перестает действовать по Божественному закону и игнорирует закон человеческий.

Эпоха «торжества Православия» в Испании между 589 и 711 гг. была временем расцвета монашеской жизни. Без сомнения, монашество существовало в Испании и раньше. Впервые слово monachus встречается в деяниях Сарагосского собора 380 г. (правило 6),[26] а слово monasterium – в тексте монаха Вахиария, датируемом 410 г.[27] Вместе с Эгерией Вахиария можно считать первым испанским монахом, известным по имени. Важное свидетельство о монашеской жизни в Испании в этот период – письмо 385 г. папы Сириция Гимерию, епископу Таррагоны. Папа призывает к посвящению в сан достойных монахов и говорит о «монашеском собрании».[28] Также заслуживает внимания 48-е письмо блж. Августина монахам, живущим на острове Кабрера (приблизительно в 25 км южнее Майорки).[29] Археологические раскопки подтверждают монашескую жизнь на острове, ныне необитаемом.