Маятник исхода - страница 23

Вот, как всё это было.

И вот, как заканчивается.

— Пётр Никитич, с чего начнём?

— Давайте-ка скальпель. Объект вроде как ослабел, поэтому защита может и не сработать. Ловушки готовы?

Зрение снова засбоило, поэтому тёмная фигура, опускающая какую-то коробку к правой ладони, то уменьшалась, то увеличивалась в размерах. Показалось, что рука оказалась внутри холодильника и её покалывают кристаллики льда.

— Константин, приступайте. Давайте, для начала, две фаланги мизинца.

Палец ощутил тупое давление, и вдруг резкая боль пронзила всё тело. Окружающий мир точно замер, получив, на мгновение, необычайную чёткость. Стал виден врач с блестящей маской на лице. Полыхнуло и густой туман вновь закрыл глаза.

— Чёрт побери! Вы целы? Новую ловушку, живо!

— Камеры включены? Пётр Никитич, смотрите: конечность регенерирует.

— Естественно. А образцов у нас, по-прежнему, нет. Видимо стоит брать более крупную часть, возможно она окажется стабильнее. Давайте сюда резак и полуметровую ловушку. Ставьте её на максимум.

— А если не выдержит защита?

— Теплоотделение минимально. В самом крайнем случае получим незначительный ожог роговицы. Приступайте.

Тихое щёлканье сменилось басовитым жужжанием. Теперь вся правая рука, пульсирующая болью, оказалась внутри холодильника. Я, конечно, балансировал на грани реальности, но тем не менее ещё мог понять: сейчас меня примутся распиливать на части. Самое странное: никто из людей не проявлял сочувствия, словно они кромсали деревяшку или проводили вскрытие трупа.

Так я действительно умер?

Это — хорошо.

Вот только чувства возражали. Из тёмного океана, куда меня забросила муть в глазах, медленно выплыла огромная акула. Рыба пристально взглянула на меня холодными глазами и закрыв лицо блестящей маской, разом отхватила половину руки. Я изогнулся, замычав от боли, но зелёные жгуты водорослей удержали тело на месте, не позволив уплыть прочь. А морская хищница возвращалась.

— Отлично! Это же огромный успех, коллега! Посмотрите, какая стабильность.

— Пётр Никитич, показатели жизнедеятельности падают. Объект при смерти.

— Спасибо, Настенька. Ещё ловушки. Постараемся сохранить, как можно больше материала.

Я точно всплывал с самого дна и мне не хватало воздуха. Металлическая лапа прошла над головой и остановилась около левой ноги, которую уже успели поместить в мерцающий синим цветом ящик. Блестящая циркулярная пила казалось угрожающе скалит зубы, точно акула, перед броском.

Где-то шёл дождь. Где-то всегда идёт дождь.

Я шептал:

Лапа зазвенела и принялась неспешно опускаться вниз.

Пила дёрнулась и блестящий диск начал вращаться. Сначала — медленно, а потом — всё быстрее и быстрее.

Кто-то громко завопил, точно его резали заживо и оглушительный грохот заполнил помещение. Врачи напряженно уставились куда-то, за мою спину.

Быстрая тень перемахнула через меня и лапа, с вертящейся пилой, отлетела прочь, угодив в голову одному из врачей. Тот рухнул, пропав из поля видимости. Но я видел, как прекрасная беловолосая девушка, схватила второго мучителя и зарычав, смахнула голову с плеч.

Незнакомка повернула ко мне прекрасное лицо, залитое слезами.

— Бедный ты мой, — сказала она, — я едва смогла тебя отыскать.

— Зара, — прошептал я, проваливаясь в сияющую бездну, — Зара…

Такое ощущение, что дождь по пятам следует за мной. Эта мысль первой пришла в голову, после того, как я некоторое время совершенно бездумно вслушивался в ровный шелест и шлёпанье капель о твёрдую поверхность. Возможно мироздание пытается оплакать всех своих мертвецов, ушедших за грань, откуда нет возврата?

Нет ли? Чей-то ехидный смешок вынудил меня встрепенуться и открыть глаза. Я всё ещё не мог сообразить, на каком свете нахожусь, поэтому и сам не знал, чего ожидаю.