Майя Кристалинская - музыкальный символ поколения - страница 7

Диагноз не скрывали, и начались бесчисленные сеансы облучения и химиотерапии. Выступления на эстраде чередовались с пребыванием в клиниках.

Валентина Котелкина, подруга детства и юности Майи Кристалинской:

— Майя рассказывала вам о своей болезни?

— Она не любила жаловаться… Слово «злокачественная» не было произнесено, но… Мы, как в юности, вместе поплакали, а домашним Майя ничего не сказала….

Она продолжала выходить на сцену такой же, как прежде, лёгкой походкой. Правда, голос стал чуть печальнее, в глазах появилась грусть, а на шее — кокетливо повязанная маленькая косыночка. Московские модницы, не зная, что Майя таким образом маскирует следы от облучения, тоже начали завязывать на шее маленькие косыночки.

Её лечили крупнейшие гематологи — Й. Кассирский, а после его смерти в 1971 году — А. Воробьёв. Увы, опухоль оказалась злокачественной. 24 года прожила певица в ожидании неминуемого финала, и какой пыткой оборачивался для неё каждый год, вырванный у смерти. Ведь всего за три месяца из-за травмы родинки умерла другая известная певица — Лидия Клемент. Жить в постоянном страхе и при этом петь…

В конце 60-х в доме хирургов Вишневских Майя Кристалинская познакомилась с архитектором Эдуардом Максимовичем Барклаем, которого не смутила болезнь певицы — он стал бывать у неё на концертах, дарил букеты роз, провожал домой, красиво ухаживал.

Фамилию свою он унаследовал от псевдонима отца. В своё время в качестве дизайнера Эдуард Барклай участвовал в установке памятника С. Орджоникидзе. В итоге он женился на его дочери, познакомился со Светланой Аллилуевой и другими представителями тогдашней элиты. Брак с дочерью Орджоникидзе вскоре распался.

Позже, по совету Эдуарда, Майя начала появляться на сцене не в привычных костюмах, а в элегантных платьях с высоким воротом. Он сам выбирал фасоны платьев и расцветку ткани. Кристалинская и Барклай стали жить вместе, а через некоторое время гражданский брак сменился официальным, хотя из-за болезни Майя не могла иметь детей.

Эдуард прекрасно готовил, заботился о жене, следил за приёмом лекарств и выполнением всех назначений медиков, хотя это порой приводило к ссорам. Он переживал и жаловался Валентине Котелкиной: «Ей нельзя худеть, а она почти ничего не ест».

Накануне своего 50-летия Майя была очень подавлена — голос стал звучать хуже, она стала меньше петь. Возникла мысль о другом занятии, далёком от пения — переводе на русский книги Марлен Дитрих «Размышления».

А в июне 1984 года Майя потеряла мужа. Он разбудил её ранним утром, попросил вызвать «скорую» и после укола потерял сознание. 19 июня Эдуарда Барклая похоронили.

«После того, как ушёл Эдик, мне стало неинтересно жить», — говорила Кристалинская. Она даже перестала наблюдаться у Воробьёва. В начале 1985 года Майя легла в клинику, ей сделали там очередной сеанс облучения, но вскоре у неё ухудшилась речь, плохо стали двигаться правая рука и нога. После возвращения домой болезнь начала прогрессировать. Майя потеряла голос. Она не могла говорить, только набирала номер знакомых и плакала в трубку.

В июне певица была помещена в реанимационное отделение Боткинской больницы. Пролежав там без сознания несколько дней, 19 июня Майя Кристалинская умерла — ровно через год после похорон Эдуарда Барклая.

Её похоронили на старинном Донском кладбище в Москве. На мраморной стеле надпись: «Ты не ушла, ты просто вышла, вернёшься — и опять споёшь».

По словам композитора Аркадия Островского, «дворовые циклы» песен появились под прямым воздействием фильмов итальянского неореализма.

В 1962 году — «А у нас во дворе», «И опять во дворе», «Я тебя подожду». В 1965 году — «Вот снова этот двор» и «Детство ушло вдаль». Второй цикл, как рассказывают его авторы, появился благодаря бесчисленным письмам слушателей, требовавших продолжения рассказа о судьбе героев. Слова ко всем песням написал Лев Ошанин, а спели их Иосиф Кобзон и Майя Кристалинская.

Примечание 2009 года: чуть более подробно о песнях «Дворового цикла» написано у нас в статье «И всё сбылось — и не сбылось…».