Мазарини - страница 8

Английская песня

Тридцатилетняя война представляла собой колоссальный межгосударственный и политический конфликт XVII века и первую в мировой истории общеевропейскую войну, совместившую в себе все – борьбу средневекового и нового, рационального и конфессионального, прогресса и регресса. Это событие было настолько многомерным и многоплановым, что ряд историков вслед за современниками войны отваживались стать на позиции гиперкритицизма. Мол, Тридцатилетняя война – это не целостное временное событие, не борьба регресса и прогресса, не следствие религиозного рвения или государственного прагматизма. Это лишь местные вооруженные разборки. Война как бы растворяется во времени: она есть, и ее нет. И ни один из существующих взглядов и подходов не чувствует себя достаточно сильным, дабы объявиться единственно верным. Это лишний раз подчеркивает эклектику эпохи Барокко, в которой все, подобно самому барочному храму, сплетается в многоформенную и загадочную композицию. Анатомия Тридцатилетней войны – это анатомия Барокко, где каждому, кто заинтересуется ею, открывается масса неординарного и противоречивого.

В Тридцатилетней войне принимали прямое или косвенное участие все страны Европы, здесь столкнулись и получили полное либо частичное разрешение противоречия эпохи перехода от средневековья к новому времени. В эту эпоху формировались национальные и территориальные государства, возникали и крепли абсолютные монархии, происходили первые революции. Эти процессы вызвали к жизни появление новых межгосударственных отношений. После Тридцатилетней войны основой внешней политики окончательно становится государственный интерес, постепенно и долго освобождавшийся от религиозных представлений. Но здесь же можно оговориться, что в этом отношении не следует быть излишне оптимистичным. Современному человеку, хорошо знакомому с политической историей второй половины XVII – XIX веков, может даже показаться, что в те времена политики были куда более рациональны, нежели сейчас. Конфессиональные конфликты конца прошлого – нынешнего столетий показывают это.

Первая европейская война была разрешением долгого противостояния двух политических направлений развития континента – универсалистского и антиуниверсалистского. Эти направления существовали в Западной Европе с начала XVI века. Первое из них реально представляла собой Империя Габсбургов, охватившая с 1519 года (с восшествия на престол императора Карла V) огромную часть Западной Европы – германские земли, Испанию, Нидерланды, Франш-Конте, Южную Италию. В 1555 году Аугсбургский религиозный мир зафиксировал конфессиональный и территориальный статус германских княжеств, а в 1556 году Империя разделилась на владения австрийских и испанских Габсбургов. Однако попытки подчинить князей и всю Европу в XVII веке оставались грозной политической реальностью.

Историческим фундаментом второго направления был многовековой процесс складывания европейских государств в этнических границах и возвышение в них королевской власти, в особенности в Англии и во Франции, а в рамках самой Священной Римской империи – укрепление территориальной власти немецких государей. Важной политической задачей этих держав и территорий являлась ликвидация наследия Империи Карла V и противодействие ее возрождению.

В годы войны оформлялось и крепло еще одно направление развития Европы – началось формирование основ правового буржуазного государства раннего Нового времени. В начале войны его представляла Республика Соединенных провинций, или Голландия. Конец войны ознаменовался возникновением Английской республики.

Характеристика международных отношений в Европе во время жизни и деятельности нашего героя будет очень неполной без одного важного обстоятельства. Еще со времен Реформации, распространявшейся на континенте в первой половине XVI века, в Европе возник политический дуализм на конфессиональной основе: государства континента разделились на два религиозно-политических лагеря: католический и протестантский. Это разделение послужило причиной конфессионализации