Мазергала - страница 2

— Здравствуй, Альберт.

— А-а, Жорик, это ты… Здравствуй. Заходи.

— Ты что, дежурил вчера?

— Да. Ночка выдалась на редкость беспокойная.

— Извини, тогда я, пожалуй, пойду. Отсыпайся.

— Нет-нет! Проходи! Мне как раз посоветоваться нужно с тобой, Жора. Я сам тебе позвонить собирался.

Георгий вошел. Альберт был дома один. Его родители уехали на две недели к родственникам, в Оренбург. Со дня их отъезда прошло всего три дня, а в квартире за это время уже успел поселиться «господин беспорядок».

— Сразу чувствуется отсутствие женской руки, — сказал Георгий с улыбкой, — Когда же ты женишься?!

— Пока подожду, Жорик. Насмотрелся я на вас, женатых. Погуляю ещё годика три свободным человеком, а потом и женюсь. Мне ведь всего двадцать семь лет! Какие мои годы! — он хлопнул Георгия по плечу и усмехнулся, — Не волнуйся, погуляешь ты на моей свадьбе!

— Ну-ну… — пробормотал Георгий и продолжил:

— Я к тебе, Альберт, собственно, с просьбой… Одолжи мне рублей триста. Через два дня отдам. Совсем я на «мели». А ещё лучше… Давай-ка вместе сходим в кафе и «убьём вечерок»! А? Ты как?

— С удовольствием составил бы тебе компанию, — вздохнул Альберт, — но хочу обратиться к тебе с встречным предложением. Мне нужен твой совет, Жора. Ночью, во время дежурства, со мной произошёл странный случай. Я долго колебался, рассказать кому-нибудь о нём или нет, и, в конце концов, решил поделиться с тобою.

Георгий удивлённо посмотрел на Альберта. Обычно Альберт не тратил много времени, принимая какое-либо решение, и это было связано с особенностями его профессии. Если бы он долго раздумывал, оказывая первую помощь больному, то человек в итоге мог и умереть.

— Я никуда не спешу. Рассказывай свою историю.

Георгия крайне заинтересовала абсолютная серьёзность друга. Альберт — известный шутник и балагур, в данный момент выглядел озабоченным и усталым.

— Сразу хочу тебя предупредить, Жора. Всё, что я расскажу тебе сейчас, должно остаться между нами. Пойдем-ка на кухню, присядем.

— О чём разговор, Альберт! Ты же знаешь меня лет десять! Я никому ничего не скажу!

Друзья прошли в маленькую кухню и уселись за стоящий перед окном стол.

— Ну, что ж… — кивнул Альберт, — Начну с того, что прошедшее дежурство было для меня относительно спокойным… до двух часов ночи. Ни одной аварии, ни одной смерти. А потом вдруг этот вызов. Позвонил мужчина и сказал, что очень плохо себя чувствует. Я был в это время на станции «скорой». Смотрел телевизор. Диспетчер из своей каморки кричит: «Улица Ленинградская, семьдесят два! Альберт, поедешь ты!» Это всего в пяти минутах езды от станции. Подъезжаем. Обыкновенный частный дом. Вернее, домик. Маленькое крылечко. Входная дверь приоткрыта. Ну, это меня не удивило. Люди, после звонка к нам, бывает, заранее открывают двери. Но вот свет… Свет, проникавший сквозь щели дверного проёма, показался мне подозрительным. Даже не знаю, как его описать. Вроде как от лампы «дневного света», только розовый, ядовито-розовый. Я толкнул дверь, и секунды две стоял, ослеплённый, до того сильным было это излучение. Я сначала прикрыл глаза рукой, а потом попробовал оглядеться… В середине комнаты стоял обеденный стол, а рядом со столом, лицом ко мне, сидел человек в инвалидном кресле. Он сказал: «Проходите, молодой человек. Возьмите вот это и наденьте». И протянул мне солнцезащитные очки. Я надел эти очки и огляделся. Комната, как комната. Ничего особенного. В углу — кровать, на стене — ковёр, справа стоял шкаф с зеркалом на двери. Больше всего меня поразил стол или вернее то, что находилось на нём. А стояла на столе вот эта вещь, — Альберт встал, открыл дверцу настенного шкафа, достал оттуда продолговатый свёрток и поставил его на кухонный стол.

— Только, Жорик, со стула не упади. Крепче держись. Это всего лишь пластиковая бутылка.

С этими словами Альберт отогнул краешек обёрточной бумаги и Георгий, охнув, невольно зажмурился. Тот самый свет, о котором только что рассказывал Альберт, заполнил всё пространство кухни, ослепив Георгия. Альберт тотчас же закрыл отверстие.

— Что это? — спросил Георгий после того, как к нему вернулась способность видеть.