Меч Кайгена - страница 18

— Почему она так думает? — Хиори рассмеялась, но Мисаки замерла, крепче сжала иглу.

— Говорит, она это чувствует, — сказала Сецуко, — «интуиция старой рыбачки», как-то так. Она говорит, ветер фоньяка отличается по вкусу от обычного морского воздуха.

— Странные слова, — сказала Хиори.

— Мама Сецуко жила у океана девяносто лет, — отметила Мисаки. — Она была тут, когда ранганийцы пришли в прошлый раз. Может, она что-то знает, чего не знаем мы.

— Думаешь, моя чокнутая матушка права? — удивилась Сецуко.

— Если бы ранганийцы хотели напасть, этот район ощутил бы это первым, — сказала Мисаки. — И пострадал бы первым.

Полуостров Кусанаги тянулся далеко в Кайгенское море, закрывая путь к безопасным портам и пляжа архипелага. Те, кто вторгались в море, сначала плыли мимо полуострова и его обитателей.

— Но нам не стоит бояться Рангу, — отмахнулась Хиори. — Наши братья и мужья достаточно сильные, чтобы прогнать врагов. И, если бы серьезная угроза была от Ранги, правительство сказало бы нам.

— Возможно, — с сомнением сказала Мисаки.

— Что значит «возможно»?

— То есть… — Мисаки сделала паузу. — Я о том, что новости не обязательно правдивы.

— Что? — Хиори была потрясена, а Мисаки жалела, что заговорила.

— Мисаки-чан порой говорит нечто странное и зловещее, — Сецуко с упреком посмотрела на нее. — Не забивай этим милую голову.

Но Хиори глядела на Мисаки, не понимая.

— Ты… хочешь сказать, что правительство соврало бы нам?

Ответом было «да», конечно, но Мисаки не могла сказать это прямо. Так не говорили в Кайгене.

— Мисаки? — сказала Хиори, в ее милых глазах были боль и страх, и Мисаки пришлось предложить ответ. Она прикусила губу, тщательно подбирая слова:

— Я ходила в школу со многими джасели Яммы, — сказала она, наконец, — самопровозглашенными хранителями истории Яммы. Забавно, что эти джасели говорили, что, в зависимости от их семьи, региона и коро, которым они служили, они говорили разные истории. Порой они сидели друг рядом с другом и рассказывали об одном событии разные версии. Я говорила с одним из таких джасели. Спросила, как он может понять, что его история — правда, когда другой джасели рассказал мне иную историю и назвал ее правдой. Мне казалось, что один из них врал. Я ему это сказала.

— И что он сказал? — спросила Сецуко.

— Он сказал: «Есть миллион способов рассказать одну историю. Наша работа как джасели найти ту, которую нужно услышать народу. Не обязательно ту, что делает его самым счастливым или дает больше всего информации, но ту, которую им нужно услышать, чтобы сделать то, что нужно». Он сказал мне, что так джасели заботятся о коро и других.

— Хорошо, — Хиори растерялась. — При чем тут наше правительство?

— Думаю, так правительство Кайгена заботится о нас, — сказала Мисаки, — как джасели в Ямме заботится о своих коро, — конечно, в Ямме джасели могли сами решать, как им петь песни и рассказывать истории. Им правительство не выдавало одобренные сценарии, которые нужно озвучить, но Хиори не оценила бы такое обсуждение. — Наш император говорит нам то, что нам нужно слышать.

Судя по тому, как Хиори моргала, она не понимала.

— Думаешь, наше правительство право, говоря, что мы в безопасности? — спросила Сецуко. — Или ты думаешь, что моя старая мать что-то уловила?

— Я давно не была вне страны, — признала Мисаки, — но знаю, что фоньяки могут куда больше, чем верят многие кайгенцы.

— Правда? — Хиори не была удивлена. — Например?

— Когда ранганийцы отделились от Империи, военное дело было другим, — сказала Мисаки. — Армия империи Кайгена всегда основывалась на джиджаках, как мы, а фоньяк учитывали позже.

— Это логично, — сказала Хиори. — Фоньяки — необученные простые жители. Джиджаки чище и сильнее.

— Не совсем, — сказала Мисаки. — Не всегда.

— О чем ты? — в голосе Хиори появилось раздражение. — Если бы фоньяки были так хороши, как мы, зачем империи было бы держать воинов только из джиджак?

— Потому что главные центры силы империи — Джунгсан, Широджима, Хайцзин — всегда были населены, в основном, джиджаками, — сказала Мисаки, забыв о шитье. — Успех Революции Ранги доказал, что большая сила фоньяк, даже не организованная, могла одолеть армию джиджак.