Мечта агорафоба - страница 10
Одного из них он нашел на верхней палубе. Петя положил руку на рычаг управления закрылками и с видом глубочайшей задумчивости сжимал и разжимал пальцы. Он не заметил приближения Олега и только тогда поднял голову, когда Олег громко задал ему вопрос о том, видел ли он черный шар снаружи:
— Ты видел черный шар за иллюминатором?
Петя моргнул несколько раз и постарался посмотреть на собеседника, но глаза его не фокусировались на нем, а словно видели сквозь него.
— В чем дело? — спросил он.
— Ты помнишь тот взрыв, что мы слышали? Громкий такой.
— Таа-ак, взрыв… Очень громкий.
Петя нахмурил брови и раздумывал над вопросом с пол минуты, словно вспоминал не сегодняшние события, а вечернюю телепередачу месячной давности. Он все-таки кивнул, но явно каким-то своим мыслям, а не в ответ на вопрос.
— И ты полетел поверить, что это был за шум.
— Мг, — промычал он.
— И что ты узнал?
Петя быстро кивнул головой, он скользнул по Олегу взглядом и тут же отвернулся.
— Ты меня слушаешь?
— Слушаю, да, — ответил он после затянувшейся паузы
— И что же я сказал?
— Ты, эээ… Как это… — Петя закрыл лицо ладонями и глубоко вздохнул.
— Что происходит, — прошептал Олег и потом добавил громче. — Я ведь задал тебе простой вопрос. Или он настолько сложен для тебя?
— И да, и нет.
— Что? Ты себя хорошо чувствуешь?
— Да
— Ладно, давай еще раз. Ты помнишь громкий шум?
— Ну да.
— Мы сидели в рубке втроем с Эрни, а потом что-то хлопнуло в соседних отсеках, помнишь?
— Мг.
— Я хотел полететь узнать, что это был за шум, но ты меня остановил и сам полетел. Помнишь?
— Угу.
— И вот когда ты прилетел в соседний отсек, что ты сделал?
— Что я сделал?
— Да, что ты сделал, когда прилетел в соседний отсек?
— Я… — протянул Петя.
— Да, вот ты прилетел и остановился в центре отсека, или на пороге, неважно. Что ты сделал в первую очередь?
— Я осмотрелся. Вокруг, — Петя ответил как-то неубедительно, словно сам не верит, что говорит.
— Осмотрелся, и что увидел?
— Что увидел?
— Да, что ты увидел?
— Ничего.
— Ох, — вздохнул Олег, на этот раз он закрыл лицо руками. — Ты к окну подходил?
— Кажется, нет. Не подходил?
— Откуда ж я знаю, подходил ты или нет. Ты мне скажи.
— Я не знаю.
— А кто знает? — глупый и бессмысленный вопрос, но Олег не сдержался и съязвил.
— Эрни знает.
— Петя, послушай самого себя, ты несёшь бред. Мне кажется ты заболел, иди прими какую-нибудь таблетку, говорю тебе это как человек со стороны.
— Нет-нет, — заверил его Петя. — Всё отлично, честно.
Олег понаблюдал некоторое время за пилотом. «Заболел он что-ли?» А потом улетел прочь поискать Эрни. Тот оказался в задней части челнока. Он парил в техническом отсеке, среди многочисленных проводов и рубильников, придерживаясь одной рукой за поручень, а второй держал книгу в мягком переплете. На обложке обнимались мужчина и женщина. Олег не стал спрашивать, почему ему захотелось почитать именно сейчас и именно здесь. Эрни, казалось, напрочь забыл о том, что попал в космос и даже невесомость не производила на него никакого впечатления. Он оказался полностью поглощен книгой, его глаза бегали влево-вправо без остановки. Олег разглядывал его целую минуту, пытаясь сообразить, что у того на уме. За это время Эрни не перевернул ни страницы, словно пытался прочесть одну и ту же строку.
— Эрни? — позвал Олег.
— М?
— Ты видел чёрный шар за окном?
— Не знаю.
— Как не знаешь? Ты его либо видел, либо нет.
— Ну да.
— Так видел ты его или нет?
— Не помню.
Олег подплыл ближе и заглянул в книгу через плечо, там был открыт титульный лист с двумя словами посреди белого листа: «Красота момента». Эти два слова в две строки Эрни перечитывал много раз.
Олег тут же понял, что происходит. Пилоты перестали обращать внимание не только на него. Они игнорируют все происходящее. У них пропала способность концентрировать мысли на чем-то одном. Почти то же самое, что происходило с ним, теперь творится с пилотами. Он попытался обратиться к Эрни, но тот лишь чуть приподнял голову, а глаза продолжали смотреть в книгу и пробегать взад-вперед название книги.
Олег подлетел к пульту связи и решил позвонить диспетчеру. Но его мысли оказались слишком разрозненны и он засомневался, что сможет последовательно их объяснить.