Мечтатели - страница 10

Там ты не научишься ничему доброму. Останемся лучше дома.

– Неужели, – с усмешкой ответил он, – оставаться

нам дома, чтобы прослыть за пустых «мечтателей», как Степан?

– Степан не «мечтатель»! – посмотрев на Мишко своими тёмными глазами, твёрдо промолвила она. –

Это только ты так думаешь. Он лучше нас всех знает истинный путь, ведущий на небеса. Пустой «мечтатель» тот, кто Бога не слушает и Иисуса Христа не любит.

Так они расстались.

«Где она так научилась говорить? – думал Мишко.

– Откуда она знает, что Степан не «мечтатель»? Ведь её не было дома, когда Степан приходил к её отцу. Странно, что веселиться – грех»…

Мишко не мог долго усидеть в трактире и вскоре ушёл домой.

«Не мешало бы зайти к Степану, идя домой.

подумал Мишко. – Ведь не стану же я сразу «мечтателем» после одного разговора с ним! Мы же с детства были друзьями, да и теперь, честно говоря, хотя мы и избегаем его, он нас ничем не обидел. Пожалуй, Марьюшка права. Степан всегда был умнее нас и на службе, быть может, действительно научился чемунибудь хорошему. Возможно, что он желает нам добра, а мы не поняли. Пойду, хоть раз поговорю откровенно с ним».

Но дети сказали, что Степана нет дома. Это рассердило Мишко. Тогда Он вспомнил о Петре и решил пойти к нему, узнать его мнение о Степане. Подойдя к избе Крачинских, он услышал звуки скрипки, а также пение духовной песни. Быстро открыв дверь, он остановился, как вкопанный. За столом сидел дедушка Хратский, рядом с ним стояли Степан и Марьюшка, которые пели, глядя в какую-то книжку. Пётр аккомпонировал на скрипке. Мишко молча подсел к ним. Марьюшка, сияя, подала ему книжку, и они все вместе допели песню до конца. Потом рассказали Мишко, как нечаянно встретились тут, навещая Петра. Теперь, раз они уже собрались все вместе, Степан предложил им почитать что-нибудь из Слова Божия и объяснить прочитанное.

“Отлично, подумал Мишко, теперь-то я увижу, «мечтатель» он или нет?» Чтение и разговоры продолжались до вечера. Все увлеклись чтением, и чем дольше Мишко слушал, тем более он приходил к заключению, что никакой Степан не «мечтатель».

Новые друзья Степана проникались к нему всё большей любовью.

– Посмотри, сын мой, – сказал старик Хратский. обращаясь к Мишко, когда они вышли от Крачинских.

– мы тут все жили, скажу для сравнения, как немой скот, будто и Бога у нас не было. Чему учит теперь Степан, тому давно следовало мне учить его отца и его самого. Но что поделаешь, когда человек почти ничего не знает? Когда я вспоминаю, в каких грехах жил, сколько лет преступал заповеди Божии, не думая, что это грех… Ах. сын мой, обратись скорее и ты. как Степан, тогда тебе не придётся каяться в стольких грехах, которыми я обременил свою совесть.

Но, дедушка, утешал Мишко старика. который утирал навернувшиеся на глаза слёзы, – вы ведь всегда были честным и порядочным человеком.

Никто не может обвинить вас в чём-либо дурном.

– Никто, сын мой, кроме Господа Бога. Он Один знает всё. Когда Степан говорит о великой любви Божией, мне почти не верится, что Господь и меня возлюбил; меня, который был Ему всю жизнь непослушен и постоянно огорчал Его…

На этом пришлось прекратить разговор, так как им встретилась старушка Крачинская. Она только сейчас возвращалась домой. После богослужения она уже успела побывать у многих своих подруг и соседок.

На следующий день Блашко уехал на три недели продавать сушёные фрукты. На это время хозяйством занялась Марьюшка, усердно заботясь о Мишко и о маленьком Мартыне. В это же время уехали по делам отец и сын Хратские.

Проводив их, Степан зашёл к Марьюшке с поручением от её отца, которого он только встретил на улице. Пришёл и Пётр, прихватив с собою скрипку. Вместе они читали Слово Божие, пели духовные песни. Этот вечер им так понравился, что они решили собираться каждый день.

Вначале они собирались одни, но скоро к их пению стали прислушиваться и посторонние люди. Случалось, что вечером запоздалый мужик привозил на мельницу зерно и тут же подсаживался к ним, чтобы послушать красивое пение и чтение Слова Божия. Степан всегда приводил с собой дедушку. Пётр стал приводить с собою своего друга, ткача Петрана. Сам Петран был из другой деревни, но жена его была из Дубравки. Женившись, он переселился в Дубравку, но тёща его невзлюбила, да и жена относилась к нему не лучше матери. Петран был рад случаю отлучиться иногда из дома. Ему нравилось сидеть в спокойной уютной комнатке на мельнице и слушать чудные слова, которые читал и пояснял Степан.