Медальон Великой княжны - страница 18

Девушка не была красавицей, нос длинноват, глаза глубоко посажены, кожа бледная, несмотря на солнце и лето, но фигурка у нее была что надо. Высокая полная грудь, размер четвертый, не меньше, тонкая талия, ножки чуть полноватые, но ровненькие. И самое главное, все натуральное. Никита даже облизнулся.

– Нет, я же говорила, Виталик не любил рассказывать о своих делах.

– А вам нравилось то, чем он занимается? – спросил Никита, лишь бы что спросить.

– Нет. Конечно, лучше бы он в салоне связи работал, – не задумываясь, ответила Вероника, и Никита сразу же понял, что неискренне. – К тому же не так много он и зарабатывал.

– Да? А сколько? – Тут же ухватился за ее слова Никита.

– Не знаю точно. Но вы же видели его квартиру, и машина у него была подержанная, и потом, он не так уж часто копал, больше искал эти самые могилы.

– Да? А вот у меня имеются сведения, что ордена, которые он в последнюю свою поездку добыл, стоят миллион долларов, – глядя, как лицо Вероники вспыхивает красными пятнами, точно светофор, рассказывал Никита, – а еще мне его сестра говорила, что Виталий на квартиру хорошую копил. И вроде даже почти всю сумму собрал. – Это было правдой, и Никите сестра покойного Кротова сообщила, что собственная квартира в центре города, пусть и небольшая, была мечтой Виталия.

– Понятия не имела! – вскинулась Вероника. – Мне он ничего не говорил. Только вечно жаловался, что денег нет.

Значит, серьезных планов на девицу Кротов не имел. Да и встречались они всего месяца четыре, вспомнил Никита. Да, кажется, Вероника доверием у Кротова не пользовалась.

– Ну что ж, Вероника, мой телефон у вас есть, если что-то вспомните, звоните, – для проформы попросил Никита, размышляя уже о том, что стоит встретиться с лучшим другом покойного Кротова Ильей Гавриловым. Хотя, по словам матери, они последнее время редко виделись, у Гаврилова не так давно родилась двойня, так что парню было не до друзей-приятелей, но все же, мужская дружба, возможно, принесет больше результатов, нежели любовная интрижка.

И Никита с удовольствием проводил взглядом идущую к офису Веронику. Задница у нее тоже была что надо.

– Кирилл, сколько можно работать? Тебе ведь даже не платят за это. Ты в отпуске с завтрашнего дня, – стоя над Кириллом, увещевала его Настя. – Мне надоело, что ты вечно занят, я хочу на пляж, в кино, в клуб, я хочу развлекаться!

Она топнула стройной загорелой ножкой.

– Солнышко, потерпи. Через три дня у тебя будет все, – не отрываясь от компьютера, пообещал Кирилл. – А сейчас мне надо кое-что закончить.

Он быстренько дописал письмо, щелкнул по клавише «отправить» и повернулся к Анастасии. Та стояла надутая, но от этого не менее хорошенькая.

– Настюш, мне надо закончить с этим делом до отъезда. Чтобы ничто не омрачало наш отдых. – Он посадил ее к себе на колени и чмокнул в маленький аккуратный носик.

У Насти была несколько приторная, кукольная внешность, слащавые манеры, средненький интеллект, вульгарная манера одеваться и капризный характер, этот прелестный набор дополнялся зашкаливающим самомнением.

Кирилл частенько задавался вопросом, что его так привлекает в этом незамысловатом создании. Но что-то определенно привлекало, иначе почему он уже два года предпочитал Настино общество обществу более достойных, интересных и даже красивых молодых женщин? Загадка.

Второй неразрешимой загадкой было, почему Настя выбрала его среди прочих поклонников, среди которых были и побогаче, и поуспешнее, чем он, в том числе и представители золотой молодежи, беззаботные и обеспеченные, гораздо более подходящие ей по образу жизни и вкусам.

– Кирилл, или мы сегодня выбираемся в люди, или в Испанию поедешь один! – грозно предупредила Настя, вставая с его коленок. – Ты мой характер знаешь.

Кирилл знал, а потому притянул ее обратно, преодолев не очень бурное сопротивление. После нескольких пылких, продолжительных поцелуев они плавно переместились в спальню, а спустя час Настя покидала его квартиру вполне удовлетворенной, подобревшей и веселой.

– Кира, заканчивай поскорее со своей скукотищей, – промурлыкала она на пороге, – я умираю от тоски. И кстати, ты не против, если мы с Дианой сегодня куда-нибудь выберемся?