Механика сердца - страница 40

— А ты и вправду веришь, что я могу с ним уехать?

— В тебе я не сомневаюсь. Просто я знаю, что он вполне способен разрушить нашу веру друг в друга, которую мы укрепляли так долго, шаг за шагом. Он уже занял мое место в «Поезде призраков», он спит в нашей постели, в единственном месте, где мы с тобой укрывались от внешнего мира. И стоило мне отвернуться, как он наговорил тебе гадостей обо мне… Мне кажется, я лишился всего, что имел…

— Но ведь ты…

— Это еще не все, слушай дальше. Однажды он впился в меня взглядом и пообещал: «Я разобью твое деревянное сердце о твою же голову, разнесу вдребезги, так что ты никогда больше не сможешь любить». Он отлично знает, куда нанести удар.

— Да и ты вроде бы тоже.

— Как ты думаешь, почему он решил рассказать тебе эту историю с выколотым глазом на свой манер?

Она грустно пожимает хрупкими плечиками.

— Джо знает, насколько ты цельная натура. И знает, какой фитиль нужно поджечь, чтобы огонь подобрался к твоему сердцу, готовому взорваться в любой миг. А еще он знает, что за твоими воинственными повадками таится робкая душа. И стоит сомнениям проникнуть в нее, как произойдет взрыв. Джо задумал ослабить наш союз, так ему будет легче умыкнуть тебя! Если ты это поймешь, то поможешь мне расстроить его планы!

Она медленно поднимает тяжелые веки, обращая ко мне взгляд, и по ее прелестному личику скатываются две крупные слезы. Длинные ресницы слиплись от потекшей туши. Она обладает удивительным даром выглядеть одинаково привлекательной как в радости, так и в печали.

— Я люблю тебя.

— И я тоже люблю тебя.

Я целую ее рот, соленый от слез. У ее губ вкус перезревших вишен. Потом Мисс Акация уходит. Я гляжу, как парк одевает ее своей листвой, как тени ветвей поглощают ее фигурку.

Всего несколько шагов, и ее силуэт исчезает вдали. Под звон разбитых грез мои ходики тикают все громче и громче (о, Мадлен!..) причиняя мне жгучую боль. Мне кажется, я никогда больше не увижу ее.

По дороге, ведущей к мастерской Мельеса, мои часы сухо отщелкивают удары. Волшебные аркады Альгамбры откликаются унылым эхом.

Прихожу — в мастерской ни души. Я располагаюсь среди сооружений из папье-маше. Затерянный среди этих конструкций, я чувствую себя одной из них. Ведь я и впрямь подделка, трюк в человеческом обличье, который возомнил, будто может стать полноценным человеком. В моем возрасте идеальный трюк как раз и заключается в том, чтобы выглядеть человеком — настоящим, живым, взрослым. Хватит ли у меня таланта продемонстрировать Мисс Акации, на что я способен и как сильно влюблен в нее?! Добьюсь ли, чтобы она поверила в меня, избавилась от стойкого подозрения, что я морочу ее дурацкими фокусами?!

Мечты уносят меня вдаль, на вершину эдинбургского холма. Ах, перенести бы его сюда, водрузить напротив Альгамбры! Разузнать бы, что сталось с моей приемной семьей! До чего же хочется, чтобы они появились здесь прямо сейчас! Как мне их не хватает…

Мадлен и Мельес потолковали бы о своих «поделках» и о психологии, сидя за одной из тех аппетитных трапез, тайной которых владеет она одна. С Мисс Акацией они горячо поспорили бы о любви и наверняка потрепали бы друг дружке роскошные шевелюры. Однако час аперитива положил бы конец военным действиям. И дамы посмеялись бы над собой с такой иронией и нежностью, что из противниц сразу превратились бы в сообщниц. А потом к нам подсели бы Анна, Луна и Артур, украсив нашу беседу своими историями, грустными и невероятными.

— Это еще кто тут нос повесил?.. А ну-ка, мальчик, иди сюда, я тебя познакомлю с моими красотками! — восклицает Мельес, открывая дверь.

Его сопровождают высокая смешливая блондинка и пухленькая брюнетка, которая так жадно затягивается сигаретой в мундштуке, словно это кислородная подушка. Он представляет им меня:

— Знакомьтесь, девушки, вот мой попутчик, самый верный союзник и друг, который спас меня от любовной хандры.

Я очень тронут такой аттестацией. Девушки аплодируют, насмешливо строя мне глазки.

— Извини, Джек, — добавляет Мельес, — но сейчас я вынужден покинуть тебя на несколько веков ради укрепляющей сиесты в своих покоях.