Механизм Войны - страница 10

   - Это глупо, - не прерывая своего непонятного занятия, замечает боскарианец, - у нашего отца четыре тысячи детей. Любой в нашей миссии состоит с ним в родстве, нелепо думать, что можно повлиять на политические решения моим похищением.

   - Не факт, что дилианцы с вами согласны, - отзывается Илан, привычно теребя челку, - а что ваш отец? Он поддерживает идею мирных переговоров?

   - Да, - боскарианец оборачивается и две пары его огромных, похожих на авантюрины глаз обращаются к собеседникам, - это нужно остановить.

   Оно спускается со стола - совсем небольшое, может поместиться в спортивной сумке. Ловко проползает через маленькую мастерскую и вползает на обесточенный автоверстак - отсюда оно может смотреть на собеседников, как на равных.

   - У вас есть какой-то план? - чуть подпрыгнув, Илан усаживается на край стола, только что покинутого боскарианцем, - "Дорожная карта" для урегулирования?

   - Есть, но не очень хорошая, - оно гладит щупальцами разложенные по столу останки мертвых машин, - политика - это искусство компромиссов, но перед тем, как искать общий язык с врагами, придется поискать его в собственном доме. Мало кто из моих соотечественников вообще готов к диалогу.

   - Не навоевались за двести лет? - голос Холдена выражает сложную гамму чувств, вряд ли понятную даже Илан - не то, что боскарианцу.

   - Они боятся, - мерцающая бездна боскарианских глаз вглядывается в сталкера, - общественность... общественность устала, но столь сильно отравлена пропагандой, что не готова... усомниться в скорой победе.

   - Все еще рассчитываете победить? - спрашивает Илан, беспечно покачивая ножками.

   - В трудные времена люди часто... придумывают мифы, - взгляд боскарианца обращается к девушке, - а позже веруют в них. Оппозиция, как и почти все вольные парламентарии, поддерживают идею закупки тактических вооружений у стран Лиги Свободных Миров.

   Холден морщится: удивительно, но в мире всегда найдутся те, кто подбросит пороха в чужой костер. Даже если потом пламя подпалит лужайку перед твоим собственным домом.

   - Вашу власть что, не интересует ситуация в стране? - девушка смотрит на боскарианца с какой-то едва заметной ухмылкой; Холден читает в ее топологии презрение - плохо, Илан редко позволяет себе подобные чувства.

   - От того, на какие уступки мы пойдем на переговорах, будет зависеть, сколько мест в парламенте сохранит правящая партия, - Холден готов поклясться, что боскарианец пожимает плечами, хотя плеч у него как раз нет, - неудивительно, что они цепляются за каждую строчку...

   Боскарианец смотрит на мертвые детали слева, справа от себя, точно оценивая, снова поднимает взор на Холдена - почему-то от этого бездонного взгляда становится не по себе.

   - Сегодня уже кажется, война была всегда. Сначала мы не замечали: она... была далеко, словно бы в другой реальности. Как сюжет страшной сказки, не касающийся тебя напрямую. Думали, это быстро закончится - раз, два и все будет как раньше. Даже лучше. Но шли дни, декады, года - ничего не заканчивалось. И чем дальше, тем заметнее и важнее все это становилось. Новые налоги, новые профессии, новая мода и... новые болезни - все, связанное с войной.

   Боскарианец закрывает глаза, трясет тем, что можно считать головой.

   - Мы не заметили, как военные стали диктовать законы. Стали социальной и политической силой. Они говорили: все для победы. Деньги, судьбы, жизни. Мы верили - стоит лишь чуть потерпеть и наступит перелом. Мы обязательно победим, и все будет как раньше - но в какой-то момент стало ясно, что никто уже не помнит: а как было раньше? И все начало разваливаться: война высасывала нас, как паразит. В какой-то момент, на когда-то автоматических заводах снова стали работать люди, потому что выросло целое поколение, знавшее, как вручную наводить кинетические торпеды, но неспособное отремонтировать стиральную машину.

   Оно обвивает щупальцем картер примитивного компрессора, поднимает с усилием, кладет перед собой. Гладит любовно, точно драгоценность.

   - Мы начали забывать себя. Деградировали. Когда-то в наших мирах, в недрах бездонных океанов сверкали прекрасные хрустальные дворцы, а теперь - дымят и кипятятся лишь ржавые фабрики. Мы умираем, - оно поднимает взор и Холден готов поклясться, что в этом взгляде сквозит отчаяние, - наша экономика, наша промышленность, наше общество отравлены войной. Если не остановить это, королевства погибнут.