Мельбурн – Москва - страница 6

Грэйси звонила мне довольно часто – раз или два в неделю, обычно часов в десять вечера. Папа в это время уже спал, а я, сидя в холле наших апартаментов, невидящими глазами смотрела на экран включенного телевизора. Наверное, Грэйси, отец которой умер от рака года полтора назад, хорошо помнила, как это бывает вечерами – когда перестают отвлекать повседневные заботы, из глубины души приходит невыносимая тоска. Позвонив, она не задавала ненужных вопросов, не выражала сочувствия, мы просто болтали – об общих знакомых, о моей работе и университетских делах, о Денисе. Разумеется, не обходилось без упоминаний о Сэме – он постоянно передавал через Грэйси привет мне и папе. Но сам ни разу не позвонил, я тоже ему больше не звонила – одного раза, когда тебе дают от ворот поворот, для уважающей себя женщины должно быть достаточно. В конце апреля Грэйси в одном из разговоров сказала:

– Сэм просил передать твоему папе благодарность за хороший отзыв на сайте о работе нашего агентства.

– Спасибо, папа будет рад, если его отзыв оказался вам полезен. У вас сейчас много работы?

– Очень много. Конечно, нам очень помогает программа Дениса, – в голосе моей подруги, как всегда при упоминании о программе ее гениального мужа, зазвучали нотки гордости, – к тому же, я уже окончила университет и работаю в полную силу, но Сэм считает, что нам пригодится помощь еще одного-двух детективов.

– Разве вы не пользуетесь помощью других агентов? – удивилась я.

– Пользуемся, конечно, – в Австралии и даже в Штатах. Но это все краткосрочные договора для выполнения конкретной работы, а Сэм хочет пригласить постоянных сотрудников, и дедушка с ним согласен. Не знаю только, как им удастся найти нужных людей – у них такие требования к кандидатурам…..

Она говорила еще что-то, но я уже не слушала. Постоянных сотрудников! Постоянно работать рядом с Сэмом, обсуждать с ним дела, видеть его, чувствовать на себе его взгляд…

– Грэйси, возьми меня на работу в свое агентство.

Я и сама удивилась тому, что сказала, а Грэйси, похоже, еще больше – во всяком случае, после моих слов она поперхнулась и даже слегка начала заикаться.

– Прости, тебя… что?

– В декабре я окончу курс в университете и получу сертификат психолога. Я прошла ряд серьезных тренингов, неплохо умею входить в контакт и находить общий язык с людьми в разных ситуациях. Конечно, опыта работы детективом у меня нет, но ведь и ты, Грэйси, когда-то начинала с нуля.

– Погоди, Натали, но ведь ты уже два года работаешь в компании твоего отца, тебя ждет блестящая карьера.

– Я просто поначалу пошла по проторенному пути – самым естественным было делать карьеру в папиной компании. Искала себя, пробовала, но два года работы показали, что это не мое. Возьми меня к себе, пожалуйста, обещаю, что ты не пожалеешь.

Профессионал-психолог, обитающий на задворках моего сознания, немедленно зашевелился, запищал и разложил все по полочкам: мне просто до безумия хочется быть с Сэмом, но кроме деловых отношений связать нас ничто не может. Я шикнула на это попискиванье, наплевала на логику и неожиданно всей душой поверила в собственные слова – и в то, что мне приелась работа в компании, и то, что меня сжигает горячее желание стать детективом. Главное, быть с Сэмом, а потом – кто знает? – все возможно. Грэйси же продолжала взывать к моему рассудку:

– Почему ты считаешь, что именно работа детектива придется тебе по душе? Ты даже не представляешь, что это такое! Нудная и часто неприятная слежка за объектом, сбор информации, подробные отчеты и прочая тягомотина.

– Я понимаю, что мне вряд ли придется гнаться за преступником, стоя с пистолетом на крыле самолета. Пойми, Грэйси, я не глупый подросток и не полная идиотка. Желание работать с вами возникло у меня после того, как я во время расследования в нашей компании на деле увидела возможности программы Дениса. Я бы поговорила с тобой раньше, но, сама понимаешь, все время так тяжело на душе, что…. Просто сейчас ты сама об этом сказала, поэтому я….

Нечестно и подло было отрабатывать на Грэйси хорошо известные мне психологические приемы – во-первых, я польстила гениальной программе обожаемого ею Дениса, во-вторых, я воззвала к доброте ее нежного сердца, напомнив о своем горе. Но что мне еще оставалось? Я готова была биться за свою любовь всеми правдами и неправдами.