Мент, меч и муж - страница 27

Правильно мы наследника выучили! А няньку я точно уволю. Риан довольно уверенно утверждал, что толстопузая корова заснула. Конечно, стопроцентной веры у меня даже родному сыну нет, но как иначе объяснить, что эта клуша отрицала появление мужчины? Вот так и объяснить: задремала, а теперь боится за службу. Понимает ведь: по голове мы с мужем её за такое не погладим.

Я вкратце объяснила происхождение конфеты.

— Риан, а ты помнишь лицо дядьки?

— Дядька, — пожал плечами сын. Сморщил нос, чихнул и задумчиво добавил: — Бородатый.

— А во что был одет?

Расспрашивали мы долго, но особых результатов это не принесло. Впрочем, рассчитывать на словесный портрет не приходилось с самого начала. Роннен нервничал, я тоже. Риан светился: нечасто родители уделяли ему столько внимания. Под конец даже робко предложил поиграть.

— Хорошо, — неожиданно согласился муж. — Давай-ка я тебя подкину!

Под визги счастливого ребёнка я думала. В голову не приходило ничего путного. Посему, когда малыша сплавили срочно вызванному Нен-Квеку, спросила Роннена о первом, что пришло в голову:

— Из столицы новости есть?

Муж ответил не сразу. Задумался, едва заметно пожал плечами.

— Сплетни. Ничего, что могло бы касаться нас. По крайней мере, на первый взгляд.

— А на второй?

— И на второй тоже… В Замирье, где-то в третьем круге, намечается мятеж, но всё это пока страшно далеко и столица спокойна. Интересно, когда-нибудь они на собственных ошибках начнут учиться? Четыре гражданских войны из пяти начинаются мятежом в глухомани!

Я честно попыталась вспомнить запутанную карту Великого Патроната, раскинувшегося во множестве миров. Должно быть, жалкие умственные потуги отразились на моём лице слишком явно. Супруг вздохнул, достал стеклянный шар, провёл рукой над блестящей поверхностью. Внутри прибора заклубился синий дымок, постепенно складывающийся в запутанный лабиринт.

— Вот микрокосм столицы и прилегающие миры. Это — Межевой Пояс, дальше идут окраинные провинции. Мы вот здесь, в Северном протекторате. А сюда и сюда — проходы в Замирье. Глушь редкостная, ещё гаже, чем места, где мы с тобой познакомились.

— Ну, не то чтобы я считала те места дрянными… Слушай, а где мой мир?

Роннен странно на меня посмотрел.

— Здесь он не указан. Иная реальность. И если бы я знал туда проход, сам бы съездил и заблокировал.

Когда-то в незапамятные времена Айсуо пытался объяснить разницу между другим миром и иной реальностью. Получалось что-то несусветное: дескать, параллельные миры лежат в одной плоскости, между ними имеются проходы, а параллельные реальности вовсе не параллельны, а перпендикулярны… Понять такую задуренную космогонию было выше моих скромных интеллектуальных возможностей. Я просто её приняла, как есть. А ещё поняла, что жители Патроната боятся выходов в это перпендикулярное пространство. Дескать, образуются червоточины в структуре мироздания. Айсуо ещё говорил много умных слов, и в целом в моей голове нарисовалась картина миров магических и технических, которые не должны соприкасаться. Тем не менее, иногда реальности состыковываются (методику здешние учёные так и не сумели воссоздать). Тогда можно перемещаться туда и обратно.

Теоретически можно. На практике такие ходы заделываются сразу, как только их кто-либо обнаружит и сообщит по инстанциям. Собственно, дырку, в которую меня выбросил Айсуо, уже заварили. Или заклеили. Или что они там делают с дырками, эти представители местной аристократии…

Человек, угостивший сына конфетой, нашёл, выходит, новый канал перемещений.

Понятно, почему волнуется Роннен Крим, двоюродный племянник Великого Патрона. Мы с ним много разговаривали о культуре и науке нашего мира. Провезти сюда особо ядрёную бомбу, рвануть, не предупредив местных магов — и вуаля, неизменно превосходный результат…

— Итак, мятеж в Замирье. Что-то ещё?

— Политика, — скривился дражайший супруг. — Патрон Межевого пояса умирает. Ну, год ему остался, может, два. Естественно, плетутся интриги. Но я выбыл из этой драчки так давно, что не все аналитики включат меня в расчёты.

Да уж. И выбыл ты, любимый, не только из-за опалы, но и вследствие неравного брака. Маленький Риан не может надеяться на положенное несовершеннолетним родственникам Великого Патрона казённое содержание, а потом — на хлебную государственную должность. Кровь его недостаточно чиста. Хорошо ещё, я на момент помолвки была лично свободной женщиной, даже вассальную присягу могла принести. Обычное дворянство удалось спасти.