Меридиан - страница 2
Я боролась. Я училась. Я поддерживала себя в форме, но мне отчаянно нужна была передышка. Возможность спать допоздна.
Возможность слишком много есть и покрасить ногти блестящим лаком. Возможность перестать притворяться и быть собой, даже если никто не заметит. Возможность снова покрасить волосы — на данный момент они были неприятно-рыжего цвета, как томатный сок. Я считала, что черный цвет станет отличным способом начать новый год. Он соответствовал моему настроению. Также скопилась стопка DVD, которые я хотела посмотреть. Фильмы о девушках моего возраста, о проблемах и друзьях, которые были полностью, абсолютно нормальными.
Я заправила белую хлопковую блузку в потрясающе плиссированную шотландскую юбку. Подвела толстым черным карандашом глаза, нанесла три слоя туши — как будто я могла облагородить синяки под глазами — затем накрасила губы ярким блеском. Натянула колготки, доходя до пределов дозволенного дресс-кода. Я не была против школьной формы. По крайней мере хоть раз побуду членом группы. Но я ненавидела выглядеть как маленькая Лолита. Я уставилась на свое отражение в надежде увидеть ответы. Желая увидеть решение своей жизни.
Пронзительно зазвонил телефон: раз, другой. Я бросила зубную щетку в раковину и схватила трубку в прихожей. Мне никто никогда не звонил, но я всегда в надежде брала трубку.
— Алло?
Тишина. Дыхание. Неразборчивое бормотание.
— Алло? — повторила я.
Мама появилась на верху лестницы. — Кто это? — Озабоченность заострила черты ее лица, состарив ее.
Я пожала плечами, покачала головой. — Алло?
Она выдернула телефонный шнур из стены, часто дыша, на удивление бледная и c дикими глазами.
Папа взбежал по лестнице, очень расстроенный.
— Еще один?
Мама сжала шнур в кулаке и порывисто схватила меня. Какого черта?
— Что происходит? — Я позволила маме обнимать меня пока ее дыхание не успокоилось. Папа продолжал гладить мои волосы. За последние пять лет они не прикасались ко мне, кроме как по случайности или необходимости. А сейчас, казалось, не хотели меня отпускать.
— Началось. — Папа отошел первым.
— Что началось? — Я отшатнулась, когда зазвонил телефон внизу.
— Мы поговорим после школы. У тебя сегодня большой тест. — Я знала это упрямое выражение маминого лица.
Папа обнял ее за плечи, погладил ее шею так, как он всегда делал, если она была расстроена.
— Я думаю, нам стоит…
— Нет, не сейчас. Не сейчас. — повторяла мама.
— Что происходит? — по спине пробежал холодок.
— Рози… — Папа потрепал мамину щеку одной рукой и подался ко мне.
— После школы. — сказала мама твердо. — Будь осторожна сегодня, крайне осторожна.
— Почему бы вам не сказать причину? — спросила я. — Это из-за того, что мне сегодня шестнадцать? Я могу подождать свои водительские права несколько месяцев. То есть… Мне нравится водить, но если вы так этим напуганы, мы можем это обсудить.
Мама погладила мои волосы и покачала головой.
— После школы…
Я пожала плечами и посмотрела на отца в поисках ответа. Его выражение означало, что он ничего не выдаст..
— Это из-за мальчиков? Я не хожу на свидания; то есть не то чтобы нет парня…
Мама прервала меня.
— Хочешь блинов?
Я никогда не завтракала.
— Нет, спасибо. Мне надо успеть на автобус, или я опоздаю. — Что же еще это может быть?. Учусь я на "отлично".
— Мерди! — Сэмми прыгнул на меня. Когда он был маленьким, он придумал мне прозвище, которое прижилось так, что даже сейчас, когда ему шесть, я все еще была для него "Мерди". — С днем рождения! Я принес тебе подарок. Я принес тебе подарок. Хочешь узнать, что это? Хочешь узнать, что это? — Он приплясывал, держа в руке вилку, покрытую кленовым сиропом.
Пачкая липким все вокруг.
— Давай потом, Сэмми. После школы, хорошо? Во время торта?
Я обожала его. Любила его той безоговорочной любовью, которую никогда ни от кого, кроме него, не получала. Он меня не боялся. Он понарошку взрывал все вокруг с помощью Лего-человечков, или расставлял их в маленьких укреплениях, в качестве пародии на жизнь.
— Торт, торт, тортик — мортик. — Он прыгал вокруг, улыбаясь до ушей.
Я повернулась к маме:
— Почему вы такие странные?