Мёртвая хватка - страница 5

С уважением,  Лена Бирюшова.

27.03 19 г. – через  полтора года после его смерти. .

    Сколько раз я говорил себе - хватит пить, меня все аликом зовут. Стоп, хватит, возьми себя в руки - норму свою ты знаешь. Но в том то и вся чертовщина, как только я дохожу до этой нормы, я подчистую теряю  ориентиры. А если  человек теряет  ориентиры, то в такой ужасной  ситуации он хватается за что угодно, что только под руку попадется, чтобы как-то  удержаться на нужном уровне. Вот так и я хватаюсь, а хвататься не за что. И дружки мне сразу рю-моч-ку  разз! Я, конечно, понимаю это дело правильно - дружки хотят поправить моё пошатнувшееся положение. Но! Но в том-то весь фокус   получается,  что эта самая рю-рю-мочка  попадает в мои руки уже после нормы. А ориентиров никаких,  вот и получается, что я её обыкновенным образом выпиваю. Вот после неё, то есть нормальной рюмочки,  всё и начинается. У меня как у спортсмена:  бегу на дальние дистанции. Как его там морфенист или - марофонист![1] Да как у этого спортсмена, когда норма остается позади - открывается второе дыхание, а до  финиша ещё далеко    и нужно так   рассчитать свои физические  возможности, чтобы дойти,  доползти до этого самого финиша. А когда второе дыхание открыто, то частично возвращается чувство ориентировки,  и я вижу только то, что у меня в руке. И то нужно руку близко близко к глазам подносить, этакая посленормальная близорукость получается, а в руке рюмочка,  так и хочет она из руки выскользнуть и разлить содержимое.  Но не тут-то было, я знаю все её повадки… Вот держу её в руке,  а она туда-сюда туда-сюда… Прямо иногда  из поля близкого зрения исчезает… Но из моей руки попробуй вырваться… Хватка у меня мертвая.  И  когда она находится на грани разливания, я тут её и выпиваю. После чего события развиваются с головокружительной  быстротой, счёт становится неравным, то есть не в мою пользу, и количество рюмочек, которое  я выпил до нормы становится меньшим, чем то, которые я выпил после того как открылось второе дыхание. И в этот момент происходит чудо природы - я встаю. Представляете, как это трудно, но я преодолеваю этот подъем рывком, чтобы инерции хватило для выпрямления ног в коленях. Как только я встаю,  прощаюсь с  дружками, которые вкладывают  в мою руку подъемную рю-юю-мочку на посошок, так сразу после этого включается автопилот, и провал памяти одновременно  происходит. Второе чудо природы: я оказываюсь дома. Вот загадка никто из ученых не может это объяснить как это происходит.. Но факт налицо -я дома. А как я попал  домой  остается тайной до утра. И вот тяжелая змеиная болезнь притягивает меня к постели и я погружаюсь в забытье… Всё-финиш.

     Как только закрываю глаза, кровать как палуба океанского лайнера в шторм начинает раскачиваться, переворачиваться, подниматься на гребень волны. Хорошо, что у меня хватка железная. Держусь за матрац, чтобы не свалиться за борт. К утру качка стихает и тут проявляется второй недуг -морская болезнь, а я еще отхожу.… Я кое как добираюсь до  гальйона - стою над унитазом и  вымолвить не могу ничего, кромекроме буквы «бэ». После туалета с трудом возвращаюсь в постель, и только тогда я засыпаю. Проснувшись, начинаю урывками вспоминать, как я свою норму перевыполнил, как открылось второе дыхание, как выпил последнюю рюмку на посошок, как на автопилоте шел домой, как обнимал фонарный столб, как ключом попал в замочную скважину  двери своего дома. И что характерно -цельной картины так и не увидел. Позвонил телефон. Так и есть, дружки меня уже ждут. Еще бы, уже пять минут третьего, гастрономы уже давно открыты[2], а я ещё отхожу... Быстренько умываюсь и одеваюсь, и бегу к дружкам… И даю себе слово, что  сегодня возьму себя в руки и остановлюсь. Я ведь свою  норму знаю! Зачем мне  подражать родным морфенистам, то есть марофонистам и открывать второе дыхание. Нет уж дудки… Сегодня только норму, а сверх нормы ни-ни...  Ни рю-рюмочки…  Дал себе зарок - буду держать её двумя руками! Хватка у меня знаете какая - железная!