Мертвый мир - страница 38

стр.

— Даже не знаю. Я предупредила Мархаила, что джоранцы могут планировать его убийство, но в этом деле он почему-то не стал меня слушать. Мне кажется, рано или поздно Мархаил встретится с Каусирном, и они сравнят все, что им известно. А потом...

— Что потом?

— Потом Джорус и Кариад несомненно подпишут мирный договор, — ответила Хелна, — и отправят на Землю объединенный флот.

XIII

Две недели спустя Наварре покинул Кариад под покровом ночи на маленьком корабле с эмблемой Лорда Мархаила. Управлял кораблем сотрудник Секретной Службы правителя, лично отобранный Хелной. Никто не видел, как Наварре улетел, никто не проверил его паспорт, никто не спросил, куда он направляется.

В его документах на вылет был шифр «XX-1413», подписанный Мархаилом и Хелной. Этого было достаточно, чтобы избавить Наварре от внимания всех кариадских чиновников, потому что «XX» значило: «Секретный Посол Лорда Мархаила, не задерживать».

Наварре каждый раз усмехался, когда глядел на себя в зеркало во время короткого полета на Джорус. После проделанной Хелной работы он с трудом мог узнать себя.

Он снова сбрил каштановые волосы, к его лысой голове прикрепили блестящий черный кудрявый парик, не отличающийся от волос типичного кариадианина. Высокие скулы зрительно опустили при помощи специального пластика, способного принимать любую форму, брови стали гуще, губы сделали более толстыми, изменили подбородок, а также оттянули назад уши, проведя простую, легко обратимую операцию.

Сейчас Наварре весил на десять килограммов больше, чем неделю назад. Кожа у него теперь была ярко-голубая.

А звали его Логгон Домелл, посол Лорда Мархаила ко двору Джоройрана VII. Только опытный морфолог смог бы определить, что под именем Логгона Домелла скрывается землянин Халлам Наварре.

Он уже второй раз выдавал себя за кариадианина, но Хелна с техниками провели гораздо более кропотливую работу, чем он сам годом раньше, когда притворился Мелводом Финстом. «Финст» отличался от Наварре лишь голубой кожей и волосами, но Домелл стал совершенно другим человеком.

Все оказалось удивительно просто. Хелна убедила Мархаила, что стоит отправить на Джорус посла, чтобы обсудить с Джоройраном и Каусирном ситуацию в галактике. Мархаил, больше интересуясь охотой и любовницами, чем государственными делами, попросил Хелну найти подходящего человека.

— У меня есть отличная кандидатура, — ответила тогда Хелна. — Логгон Домелл, родом из этого города. Мудрый, расчетливый дипломат, который сослужит Вашему Величеству хорошую службу.

— Ты всегда мне во всем помогаешь, Хелна, — согласно кивнул Мархаил. — Отправь Домелла на Джорус!


Маленький корабль в полдень приземлился в космопорте Джорус-Сити. Поскольку о встрече договорились заранее, у посадочной площадки уже ждала правительственная машина. Высокопоставленный джоранец по имени Дилбал Лудиг также официально поприветствовал Наварре от имени Джоройрана.

Наварре знал его. Лудиг постоянно ошивался при дворе, обладая лишь титулом, полученным по наследству, и больше ничем. Он хвастался тем, что знал всех придворных по форме плеч и осанке. Наварре пытался понять, не сыграет ли сейчас способность Лудига против него. Если он узнает Наварре, то, вероятно, придется его убить.

Но даже если Лудиг и понял, кто скрывается под маской Логгон Домелла, то никак этого не показал, а землянин знал, что Лудигу в таком случае не хватило бы мозгов спрятать свои настоящие чувства. Наварре протянул верительную грамоту придворному, тот пробежал по ней глазами и заискивающе улыбнулся.

— Добро пожаловать на Джорус, — сказал Лудиг. — Вы впервые на нашей планете?

— Нет, — спокойно ответил Наварре. — Прежде чем в отношениях между нашими государствами появились трудности, я часто проводил тут выходные. Когда-то у меня даже был летний домик на Вельском нагорье, с видом на реку.

Микроскопический прибор, имплантированный в горло Наварре, причудливым образом изменял его голос. Теперь он практически без акцента говорил на джоранском, и только чуткий слух мог уловить едва заметные слишком звонкие ударения и непривычное для местных жителей произношение некоторых гласных.