Мертвый мир - страница 52

— Тоже звучит неплохо. Но я не стану долго беспокоить вас. Я как раз проходил по этому району на пути обратно в Новый Чикаго — я имею в виду Короллу, — и когда заблудился в вашей пустыне, потерял в песке компас и не смог найти дорогу.

— Да, — сказал Марик, — это очень сложно.

— И не говори! Было бы не так уж плохо, если бы у вас были на небе звезды. Я имею в виду — здесь, на Венере-Картули. Но звезд здесь никогда не бывает, поэтому нет возможности узнать направление пути. Я мог умереть задолго до того, как нашел бы дорогу обратно в Короллу. Я возвращаюсь на Землю, — продолжал он. — Дождаться не могу, когда вернусь. Надеюсь, это не означает проявления неуважения, — осторожно добавил он.

Марик поглядел на землянина сверху вниз. Никогда я не привыкну к их бледным шкурам, подумал он. И они все время так много говорят.

— Да, — сказал он, — я знаю, что многие из вашего народа считают нашу планету очень трудной для проживания. И мы лучше приспособлены к такой жизни, чем вы.

— Разумеется, — сказал землянин. — Скажите, мне можно отдохнуть? Я что-то устал после пробежки по вашей пустыне.

— Конечно, — сказал Марик. — Кенри Сарк, проводите нашего гостя в одну из наших комнат. Не стесняйтесь, оставайтесь здесь сколько захотите, — сказал он землянину. — Щедрость Картули безгранична.

— О, об этом можете не беспокоиться, — ответил землянин. — Я не останусь здесь надолго. Всего лишь на день или чуть больше, чтобы восстановить свои силы, так сказать, и как только снова обрету форму, то направляюсь прямо в Короллу.

Кенри Сарк увел его, и он последовал за ним, все еще болтая.

Марик взглянул в небо, но Картули не ответил. Марик почему-то с подозрением отнесся к этому землянину, и когда он прошел в молитвенную комнату, чтобы совершить обычное богослужение в честь прибытия человека, ищущего убежище, то обратился к Картули с небольшой безмолвной просьбой очистить его разум от безосновательной ненависти.

Закончив выказывать преданность большой фиолетовой фигуре Картули, он по своему обычаю поцеловал яркий глаз статуи, поклонился алтарю и повернулся, чтобы уйти.

— Я ждала, пока ты закончишь, Марик, — сказала высокая фигура в одежде жреца, стоящая у двери. — Я не хотела прерывать твою службу.

— Полла Сан! Зачем ты пришла сюда сейчас? Я ждал тебя в следующем месяце!

Марик с тревогой глядел на собрата по касте жрецов. Он хорошо знал, что старуха-жрец из соседнего храма редко оставляет свои книги и медитации и никогда не приходит к Марику без предварительного уведомления.

— Серьезное дело, — ответила Полла Сан.

Тут Марик заметил, что на ней золотое кольцо. Это был знак глубокой скорби.

— Расскажешь мне об этом снаружи, — сказал Марик. — Здесь не место для подобных рассказов.

— Почему же нет? Ведь здесь Его царство, — сказала Полла Сан. — Послушай, не так давно в мой храм прибыл один из землян. Он сказал, что направляется в Короллу и ищет убежище и место для ночлега перед пересечением пустыни. Разумеется, мы встретили его, и, поскольку у нас не было свободных мест, я отдала ему свою комнату, а сама спала на полу в столовой. Прошлой ночью он ушел, поспешно, никому ничего не сказав. Когда я обнаружила, что моя комната пуста, то пришла к выводу, что он ушел, и пошла в молитвенную, чтобы попросить Картули защитил его в пути. Я склонилась перед статуей, как ты сейчас, а когда взглянула наверх, то увидела, что глаз украли.

— Нет! — воскликнул Марик.

Он повернулся и поглядел на свою статую Картули. Посреди лба горел большой камень, установленный туда много веков назад — большой красный камень, внутри которого вспыхивали тайные огоньки. Марик попытался представить себе, что глаза здесь нет, и не смог. Глаз был сердцем храма.

— Наш землянин украл глаз, — сказала Полла Сан. — Но он все еще был в нашей власти. Он так спешил уйти, что забыл вот это. — Она сунула руку в халат и достала маленький металлический предмет.

— Его компас, — продолжала Полла Сан, — без него он не смог бы пересечь пустыню. Он все еще где-то там. Пойдем, пусть твои и мои жрецы обыщут пустыню, вернут статуе глаз, а святотатца предадут смерти, которую тот и заслужил.