Месть за нелюбовь - страница 3
И она, гордо подняв голову, взяла под руку Евгения и увлекла его в направлении кухни.
Предложение Каменской не очень вдохновило Ларису. Бандит по кличке Доллар, имевший деловые и дружеские связи с умершим два года назад мужем Каменской, не казался ей подходящей компанией. Поэтому Лариса принялась рассматривать картины, висевшие в холле. Потом она повернула в галерею, ведущую в комнаты первого этажа. Ей почему-то очень захотелось побыть хоть чуть-чуть одной перед тем, как она окажется среди большого количества народа.
За первой же дверью, которую толкнула Лариса, оказалась чья-то спальня. Огромная кровать самодовольно занимала большую часть комнаты.
Лариса прошла в глубь комнаты и заглянула за занавеску, загораживавшую половину задней стены. Там была небольшая ниша, вмещавшая в себя тахту.
«Вот это уже лучше, очень даже приемлемое место для того, чтобы побыть в уединении», – подумала Лариса.
Она не смогла отказать себе в удовольствии полулечь на нее и закрыть глаза. Неделя выдалась тяжелой. Перед глазами измученного работой директора ресторана «Чайка» замелькали деловые встречи, контракты, непогашенные векселя, лица, на которых было написано лишь одно: деньги, деньги, деньги…
– Ни за что не буду просить деньги у своей матери! – Громкий женский шепот неожиданно вернул Ларису к реальности и заставил открыть глаза. – Пусть тратит на своего Лешика. Дура несчастная! Пора бы и поумнеть в ее годы…
– Наташа, не забывай, ты говоришь про свою мать. Какая бы она ни была… – с жаром убеждения возражал женщине мужской приглушенный баритон.
Лариса поняла, что не она одна искала уединения. И эта парочка зашла в комнату, чтобы поговорить тет-а-тет.
– И потом, помогать молодым талантливым людям всегда было в обычае русского бизнесмена, – продолжал убеждать мужской голос. – Если она даст нам немного денег, то внесет свой вклад в развитие науки. Ты должна согласиться, что сумма, которую я прошу, не так уж обременительна для твоей матушки. Мы смогли бы закупить все необходимое оборудование для химической лаборатории и продолжить опыты. В конце концов, я прошу не для себя, не ради прихоти, а для дела. Кроме того, я уже тебе говорил, что все окупится в ближайший год или полтора. А может быть, и раньше, ведь…
– Говорил-говорил, – передразнила его женщина. – Вот и скажи это моей матери, а не мне. А я ее просить больше не буду.
«Так, так…» – промелькнуло в голове у Ларисы. Она легко определила, что капризный женский голос принадлежал дочери Каменской, Наталье, молодой, но весьма своенравной особе.
А ее собеседник – конечно же, муж. Преподаватель химии Тарасовского университета, обычный очкарик, подающий какие-то надежды и сумевший приручить эту весьма избалованную материальным благополучием девицу.
Лариса видела его всего несколько раз, и он почему-то не вызвал у нее доверия и симпатии, а за его очками, галстуками и скромной манерой держаться ей почему-то чудились нездоровые наклонности. И Каменской он тоже не нравился – бедный, занимающийся какими-то сомнительными научными опытами, тогда как нормальные люди его поколения давно обзавелись своим делом и «мыли бабки». А именно это занятие могло вызвать у Каменской чувство уважения.
Впрочем, сама Каменская после смерти мужа завела себе молодого любовника, практически содержала его и даже собиралась выйти за него замуж. Видимо, лавры Аллы Пугачевой никак не давали ей покоя. И отношения ее с дочерью были, мягко говоря, плохими. Она не понимала, как можно выйти замуж за нищего очкарика, а та, в свою очередь, – как можно было польститься на смазливого попсовика.
В общем, мать и дочь были достойны друг друга.
– Наташа! – укоризненно произнес баритон. – Поговори с матерью, у тебя это лучше получится.
– Хватит тебе, мамаша уже зовет, – прошипела в ответ жена и вышла из комнаты.
Лариса с тайным стыдом прильнула к щелке между занавесками. Муж Натальи не последовал за ней. Он нервно зашагал по комнате. И его внимание внезапно привлекла кровать, являвшаяся главным предметом мебели в комнате. Он три раза обошел вокруг, прикасаясь к разным металлическим штучкам, украшавшим ее, и вдруг чуть не отпрыгнул в сторону. Лариса тоже едва не ахнула от удивления.