Место и проблематика этимологического исследования (По материалам славянских языков) - страница 3

В качестве важного приема, позволяющего проверить конструированные и частично гипотетические семантические деривационные модели и структуры, исследователи в последнее время указывают на типологическое сравнение[4]. При этом вопрос заключается в том, что в результате исследования нескольких не обязательно родственных языков или различных исторических стадий того же самого языка могут быть распознаны общие семасиологические закономерности и использованы для этимологического исследования. Ясные семантические связи между значениями А, В, С… в одном или нескольких языках могут служить методическим вспомогательным средством для точного отождествления значений А, В, С… в другом языке, в котором семантические связи затушевались вследствие формального исторического развития. Соответствие основных признаков такой производной формулы исследователь уже может рассматривать как важное доказательство предпринятой этимологии.

В этой связи следует указать на уже отмеченное этимологическое объяснение славянского названия икры ноги типа польск. łydka. Объясняя его, можно опираться на известный во многих индоевропейских и неиндоевропейских языках факт, что название икры ноги часто стоит в полисемантической связи с названием для предметов круглой или выпуклой формы. На основании этого, но и, конечно, из-за существования диалектной формы с начальным гл‑ в польском, можно восстановить потерянную в славянском связь с названиями типа русск. глуда, глыба, глыза и т. д. В качестве другого простого примера для производных назовем известную омонимию ‛сосуд’ и ‛череп’. И здесь можно, зная эту семасиологическую аналогию, выяснить в этимологическом отношении до сих пор еще неясное славянское название чашки *lъbъ, чеш., др.-польск. łeb (в русском с переносным значением лоб). Исходя из нар.-лат. testa 1. ‛череп’, 2. ‛сосуд’, можно слав. *лъбъ связывать со встречающимся сегодня в польских диалектах словом łub‑ 1. ‛кора’, 2. ‛сосуд в виде глубокого моечного чана’, 3. ‛деревянный обруч сита, мельничного камня’, ср. также полаб. lai̯b ‛род корзиночки’ (апофония ъ||ы||u (oŭ)).

Раньше сосуды изготовлялись из коры дерева или луба (плетение). Ср. также лат. testa, сопоставляемое с лат. texo ‛плести, ткать’.

Но семантические производные модели могут носить и более сложные формы. В качестве примера хочу обратить ваше внимание на разработанную мною в связи с этимологическим анализом славянского названия крестьянина *cholpъ, *kъmetъ семантическую производную модель[5].

Эта модель является дополнением и специализацией восстановленных ранее моделей с производными ‛кусок дерева—плуг— растение—человек’ и т. д.[6] Параллели к названной производной модели можно указать в финском, эстонском и литовском.

Недостаток в современном исследовании по семасеологическим моделям заключается еще в том, что до сих пор не проводилось значительных работ ни над частичными, ни над синтетическими сравнительными семасиологическими проблемами.

В приводимой модели проверка морфологических и фонологических закономерностей выполняет для нас роль контролера поставленных семантических правил. И только если семантика и формальная фонетическая сторона находятся в соответствии, этимология слова может считаться действительно выясненной.

Одна из наиболее сложных проблем формального анализа индоевропейского слова заключается в настоящее время, как уже было отмечено, в определении и моделировании корня индоевропейского слова. Это относится прежде всего к морфологически и семантически изолированным словам. Здесь перед этимолого-историческим исследованием языка стоит задача разработать методы, с помощью которых могут быть описаны морфологическая и фонологическая структура корня и форманта и их взаимное разграничение. Важной предпосылкой для такого анализа следует считать требование П. Персона[7], по которому слово может разделяться на корень и формант лишь тогда, когда наличие соответствующего корня доказывается и в других лексемах, а формант встречается и в ряде других слов. Ценную информацию мы получаем уже сегодня благодаря работам над ларингальной теорией, над индоевропейской апофонией, а также благодаря исследованиям в области индоевропейской гетероклизы.