Место, которое есть - страница 7

— Ну перестань ты постоянно разглагольствовать, используя эти свои неглубокомысленные очевидности… Я начинаю уже переживать: неужели ты не так уж и полноценен?

— Ладно-ладно, ты прижала меня. — я улыбнулся, понимая, что в настоящий момент и в самом деле пора бы уже раскрыть все карты. — Под одеждой у меня тоже все в порядке. Верни меня в прошлое, задолго до Войны, когда люди были еще неразрывно связаны с дикой природой, и я отлично сольюсь с толпой тогдашних мужчин. Такой ответ подойдет?

— Да, хороший ответ, но не можешь же ты быть и в самом деле безо всяких, ныне почитаемых большинством за естественность, дефектов.

— Не могу, иначе я бы вряд ли здесь с тобой сидел. — сказал я немного уныло. — У меня нет желудка. Вот и все.

— А! Так вот ты о каком уделе в начале нашей встречи говорил… Ну и самовлюбленный же ты, скажу я тебе! — она усмехнулась.

— Тебе смешно, а вот мне не очень. Представь себе мое положение. У меня много денег, мне не надо трудиться многие часы на заводе и так далее. Душа моя, можно сказать, изнежена всем этим комфортом, а когда человеку очень хорошо, он хочет, чтоб стало идеально. Мне хорошо, но я… просто хочу поесть. Хочу наслаждаться вкусом пищи! Но никто никогда не сможет мне помочь.

— Да ладно! Не грусти ты так. Не все так плохо. Рот-то у тебя есть! Можешь попробовать пожевать, скажем, апельсин. Узнаешь вкус пищи, — она расхохоталась, вознаграждая саму себя за свою циничную шутку. Я не стал себя жалеть или ругаться с ней по этому поводу, хотя, признаться, разговоры о моем желудке, которого нет, всегда раздражали меня.

— Да, хороший метод ты предложила. — улыбнувшись, начал я, решив среагировать шуткой на ее шутку. — Буду жевать апельсины, а потом сплевывать то, что не могу проглотить. Ты открыла мне глаза, как же я раньше не мог догадаться до этого! Теперь буду каждодневно завтракать, обедать и ужинать самыми изысканными блюдами. Интересно только, какой повар согласится на то, чтоб вечно лицезреть свои кулинарные шедевры выплюнутыми и валяющимися в виде пожеванной кашицы на полу… Всякому, наверное, обидно будет.

— Да уж. Ты, я смотрю, весельчак, раз над самим собой так насмехаешься. Ладно, занятно все это… Ты извини, если вдруг чем-то обидела, не хотела. А как у тебя там все устроено? Ну, то что желудка нет, я поняла, а как насчет остальных частей пищеварительной системы? Там, пищевод, кишечник…

— Они не способны не на что. Пищевод атрофирован и представляет собой наглухо запаянную с одной стороны трубку, кишечник же не приспособлен для того, что выполнять возлагающиеся человечеством на него функции — ему не под силу расщеплять жиры. В общем, вся моя пищеварительная система никуда не годится…

— Ладно, я все равно ничего не понимаю в анатомии современного большинства. Слишком уж она не предсказуема, но не подумай, что я дурочка. — шутливо спохватившись, резко добавила она. — Я очень даже образованная девочка.

— Не сомневаюсь. Теперь уж твой черед. Рассказывай о себе. Неужели ты просто слепая? А как насчет всего остального?

— Остальное — в порядке. Знаешь, я даже более полноценна, чем ты. Ведь так получается?

— Кажется, да, но мне как-то тяжело в это поверить. Ты врешь, правда?

— Нет. Более того, я скажу тебе, что когда-то я еще и зрячей была. Зрение я утратила в 12 лет.

— Как так? — изумлено спросил я.

— Очень просто… Разве ты не знаешь, что в современном мире рождаются полноценные?

— Знаю. Но тогда получается, что ты… не из нас, — вымолвил я, не сумев подобрать в тот момент более правильного определения для человека вроде нее.

— Ну, это ты, конечно, слишком по-актерски сказал! Как так, не из вас? Я же человек, как, кажется, и все здесь находящиеся, не так ли?

— Я не об этом. — заговорил я серьезным тоном, совсем не аккомпанировавшим ее веселой интонации, с которой она произнесла последнюю фразу.

— Ясно! Полагаю хочешь знать, кто я такая? Обычная девушка, как и все в этом мире; отличаюсь же от остальных лишь тем, что какие-то никому не ведомые силы когда-то запихали меня во чрево жены главы Департамента всеобщей справедливости.