Место преступления - Москва - страница 6

Так и умерла, упокоя свою тайну.

Когда они с начальником отдела полковником Комаровым приехали на Бережковскую набережную, то увидели разбитую квартиру. Налетчики торопились, поэтому ломали все, но так и не догадались открыть шкафчик в ванной, отодвинуть заднюю стенку. Там, прямо в бетонной кладке старого дома, и был вмонтирован сейф.

Приехавший по вызову милиции зять-международник немедленно отверг любые подозрения милиции в отношении людей, посещавших дом.

А Игорь, несмотря на возмущенные возгласы внучки банкира и зятя-международника, все же настоял на проверке окружения. Когда он начал устанавливать людей, занесенных в списки, то даже битые муровские оперы удивились.

Некто, числившийся в списке как полковник КГБ, оказался шофером такси. Тот, кто назывался министром, человек осанистый, владелец шикарной дачи в Раздорах, роскошного "мерседеса” с шофером, оказался трижды судимым мошенником, ныне занимающимся подпольными делами.

Крутился в этой компании и Женька Славутский, выдававший себя за кинорежиссера из Молдавии. При задержании у Славутского отобрали сафьяновое удостоверение с золотым тиснением ”Молдова-фильм” и членский билет Союза кинематографистов, в который он никогда не вступал, да и просто не мог вступить.

По всему выходило, что именно Женька навел на квартиру. Игорь уже начал подходы отрабатывать. Внезапно дело передали в министерство. А через неделю Игорь увидел Славутского у кафе ’’Националь”. Женька весело, как доброму знакомому, помахал ему рукой.

И вот опять Архангельское. И тут Игорь вспомнил, что в ресторане поет Толя Балин, друг его одноклассника Женьки Звонкова.

Корнеев позвонил Жене и попросил его поговорить с Балиным.

— Ладно, — ответил Женя, — поговорю, если застану его дома.

На повороте к Архангельскому стоял инспектор ГАИ с запрещающе поднятым жезлом.

Водитель притормозил, и, открыв дверь, Корнеев спросил:

— В чем дело, инспектор?

Старший лейтенант молча показал жезлом на внутреннюю дверь ресторана.

Там стояли сияющая на солнце ”Чайка”, несколько ”Волг” и среди них одна с антенной и вполне знакомым Корнееву номером.

— Делегацию принимают? — поинтересовался он.

— Начальство, — неопределенно ответил инспектор, но жезл опустил: свои ребята, с милицейской полосой.

Машина подъехала к ресторану. Корнеев вышел. На дверях висела табличка ”Спецобслуживание”.

Швейцар, больше похожий на адмирала, замахал руками за двойным стеклом дверей.

Он беззвучно шевелил губами и жестикулировал, словно актер немого кино.

Корнеев усмехнулся и пошел к черному ходу. Но у ворот во дворе сидел еще один, до безобразия благополучный вахтер в сизой офицерской шинели.

— Куда?

Он растопырил руки, закрывая проход. Корнеев достал удостоверение.

— Милиция.

Руки начали опускаться, образовав некую щель, куда и протиснулся Корнеев. Он поднялся по лестнице мимо буфета, у стойки которого стояли двое в тренировочных костюмах, и вошел в зал.

Зал был пуст. Только в углу за столом сидели человек десять в темных костюмах.

Но тем не менее музыканты были на месте. На ходу дожевывая, они шли к эстраде.

— А где Толик? — спросил Корнеев коренастого бородатого паренька.

К эстраде подходил худощавый высокий парень в светлых джинсах, темной рубашке.

— Толик, — позвал бородатый, — к тебе пришли.

— Вы ко мне?

— Вы Балин Анатолий?

— Да.

— Я из МУРа.

Корнеев достал удостоверение.

— Слушаю вас.

— Вы не могли бы проехать со мной?

— В Москву?

— Да.

— С удовольствием, а обратно как? У меня работа с семи. Это сегодня нас на сверхурочную вызвали.

— Постараюсь организовать.

— Я только администратора предупрежу.

Толик скрылся в узкой двери, а через минуту появился с человеком в темном костюме.

Он что-то говорил, показывая на него. Внимательно выслушав, администратор пересек зал, подошел к столу, почтительно склонился.

Игорь увидел, как человек, сидевший к нему спиной, встал и направился к эстраде.

— Вы, кажется, Корнеев, — подошел он к Игорю.

— Да.

— Вы меня знаете?

— Так точно. Вы заместитель начальника ГУВД Громов.

— Прекрасно. Это облегчит нашу беседу. Зачем вам певец?

— Вы имеете в виду Балина?

— Именно.

— Мне надо с ним поговорить.