Место самоубийства - страница 8

- Бардак ! Мне нужно быстро это прояснить. Как ты думаешь, ты сможешь достать мое оружие и инструмент, который позволит мне открыть эти проклятые браслеты крючком?

- Ваше оружие, да. - У меня здесь есть мужчина, - отвечает Армандо. Но что касается наручников, нам придется подождать, пока мы выберемся отсюда. Мы не должны лгать Иглесиасу.

- ХОРОШО. Пойдем, - говорю я, вставая.

Я бью задницей об землю. Это будет довольно масштабная работа. Мы уходим. Быстрая встреча Армандо и Иглесиаса, и мы встречаем всех троих снаружи в машине полковника.

Он не рискует, лишний, умный. Он усаживает меня на переднее сиденье, мои руки все еще скованы наручниками, передает ключи Сегуре, приказывает ему сесть за руль и идет на заднее сиденье. Невозможно пока что-либо предпринять, особенно в состоянии после их небольшого допроса.

Иглесиас ведет нас на платную дорогу, на которой меня перехватил. Внезапно он заставляет нас повернуть налево и пересечь убогие трущобы, протянувшиеся между Тихуаной и морем. Я удивлен:

- Привет ! Но мы должны идти на границу ...

Я обращаюсь к Иглесиасу. Он смотрит на меня сентиментальным взглядом, словно хамелеон только что заметил муху и собирается ее проглотить.

- Успокойся, - говорит он. Мы не просто увидим товар, мы вернем его обратно. А для этого есть только море, у меня есть лодка на этом берегу.

Он достает из кармана длинный пикадуро, измученный, как артритный палец, и закуривает его, укусив кончик. Сегура не вздрагивает. И я нет. Мне это не очень нравится. Но я немного думаю об этом и говорю себе, что, в конце концов, может быть не хуже. В море у нас, несомненно, будет больше возможностей для расчета по его счету. Я также думаю о том, что сказал мне мой «адвокат». Больше никаких следов АХ или Ястреба, босса этой небольшой службы, специализирующейся на деликатных миссиях ... Что могло случиться? Наконец, нет нужды поглощать энергию моего мозга, копаясь в ней. Я увижу это, когда мы приедем в Штаты.

- Здесь поверните налево! - приказал Иглесиас.

Армандо подчиняется. Мы идем по небольшой дороге, которая пересекает скалы и спускается к морю. Чуть ниже, в скалистой бухте я увидел небольшую пристань с единственной лодкой.

Ни кого в этом районе. Когда мы приехали, Иглесиас сказал Сегуре остановиться. Сегура останавливает машину, нажимает на ручной тормоз и выключает зажигание.

- Выбирайся! - сказал полковник таким же теплым тоном, как у человека из «Говорящих часов».

Глава III.

Между Восточным побережьем Соединенных Штатов и побережьем Нижней Калифорнии примерно столько же общего, сколько между Модильяни и Мадонной Рубенса. Разрешите пояснить: у нас континентальный шельф очень далеко уходит в море, а вода мелкая. Здесь узкая полоса длиной от одного до двух километров в зависимости от места и трещина - пропасть. На стороне Лос-Коронадос, в нескольких милях к юго-западу от Тихуаны, вы можете бросить весь свой зонд на флот, вы никогда не найдете дна. Подводный рельеф состоит из огромных разломов и каньонов. Игровая площадка мечты океанографов. И акулы.

Забираемся в лодку, восемнадцатиметровую (по размеру), оснащенную хилым старым дизелем. Учитывая корпус и очевидный возраст лодки, я подозреваю, что она была предназначена для плавания. Потому что во время его постройки автомобильная навигация не была обычным явлением. Наконец, дела идут как можно лучше, а волна подрывает их.

Со связанными за спиной руками у меня проблемы с балансом. Иглесиас провел нас в кабину. Мы видим, что он привык загораживать этот плавучий гроб. Делает он это мастерски, сигара во рту.

За стеклом небо, солнце и море - все это радостно сверкает. Погода отличная. Волны бьют по корпусу. Спрей наполнил мои ноздри резким запахом соли. Я позволил себе на несколько минут полюбоваться дельфинами, которые пытаются взорвать нам головы, выполняя безумные пируэты вокруг лука. Чуть дальше на север вы можете увидеть массу острова Сан-Клементе и неровные рельефы Санта-Каталины.

С тех пор, как мы покинули склад, я не мог поговорить с Сегурой наедине, и мне интересно, что случилось с моим оружием. Что касается Иглесиаса, то он маневрирует своим лаем, устремив глаза к горизонту, примерно так же разговорчив, как золотая рыбка в своей миске. Ах, извините, вот он решает его открыть: