Метод Гронхольма - страница 6

Фернандо. Сомневаюсь. К тому же он как вошел — еще до вашего прихода — очень уж выпендривался: все демонстрировал свое недоумение насчет собеседования. «Нетрадиционные методики» — говорит. А потом давай заливать, как он персонал набирал. Мне это с самого начала показалось подозрительным.

Энрике. Что именно?

Фернандо. Да то, как ты прикалывался — мол, система какая-то странная, конфиденциальности мало… ну, вроде как критику наводил. Будь ты настоящим конкурсантом, ты бы вел себя, как все: групповое собеседование — класс, нет проблем! Понятно? Ненормальное какое-то поведение.

Энрике. Это у тебя ненормальное поведение.

Фернандо. Это ты, красавчик, ты! Ясно, как день!

Энрике. Я бы мог привести тысячу аргументов в свое оправдание. Но не стану этого делать: хотите ошибаться — пожалуйста.

Фернандо. Он мог бы привести тысячу аргументов, но не приводит ни одного.

Энрике. Потому что не хочу. Зря я тут перед вами распинался. Мне бы надо было нарочно потянуть время, чтобы десять минут кончились — дать вам окончательно обделаться и только потом выложить свою догадку.

Фернандо. Слушай, это не ты предлагал работать в команде?

Мерседес. Все, время кончилось… Надо что-то решать.

Карлос. Я согласен с Энрике: мы тут все настоящие.

Энрике. Мое мнение вы слышали.

Фернандо. А я говорю, это он.

Энрике. Энрике Фонт, к вашим услугам.

Фернандо. Брось! У тебя небось и имя-то другое.

Мерседес. А я пока не знаю. Еще не решила.

Карлос. Зря ты столько колеблешься. Нехорошо. За нами же наблюдают.

Мерседес. Ладно, тогда я тоже скажу, что это… Энрике.

Пауза

Фернандо. А теперь что?

Окошко снова приоткрывается.

Карлос. Вот сейчас все и узнаем. Мерседес, сделай одолжение, будь добра. И не потому, что ты женщина.

Мерседес шарит в потайном ящичке. Вынимает конверт и пепельницу.

Мерседес. Энрике Фонт. На конверте твое имя.

Энрике подходит к ней. Вскрывает конверт и читает, не говоря ни слова.

Фернандо. Читай вслух, старина.

Энрике. Нет, не могу.

Энрике дочитывает сообщение и молча бросает его обратно в ящик. Окошко захлопывается.

Мерседес. Ну, кто был прав?

Карлос. Что там было?

Энрике. Кто курит, может закуривать.

Мерседес ставит пепельницу на середину стола. Энрике садится и задумывается, обхватив голову руками. Все внимательно на него смотрят.

Фернандо. Так кто выиграл-то?

Энрике. Там не сказано.

Мерседес Там что, вообще ничего не сказано?

Энрике. Про это — ни слова.

Карлос. Ну вот, значит, мы с ним были правы: мы все настоящие. Похоже, вы оба проигрываете. А теперь что делать?

Энрике продолжает сидеть, обхватив руками голову. Он чем-то подавлен.

Энрике. Не знаю.

Карлос Что там было?

Энрике. Меня просили… Не знаю я, что я должен делать…

Мерседес. Не знаешь? Ты что, не понял?

Энрике. Да нет, понять-то я понял.

Карлос Ну и?…

Энрике. Ладно, я попробую… Попытаюсь все объяснить. (Краткая пауза.) Я думаю, в любом деле — главное результат, он превыше каких бы то ни было личных соображений.

Карлос. И?…

Энрике. В то же время я убежден, что в крупных, по-настоящему хороших фирмах, следует принимать в расчет еще и человеческий фактор, чтобы сотрудники могли испытывать гордость оттого, что трудятся в таком месте. Вот что я думаю.

Фернандо. Полностью с тобой согласен. И вдобавок, если фирма заботится о своих сотрудниках, это наилучшим образом отражается на результатах работы.

Энрике. Дайте мне закончить, пожалуйста.

Фернандо. Я думал, ты все сказал, и теперь надо комментировать.

Энрике. Нет. Сейчас… Может, я неудачно начал. Да нет, начал-то я хорошо. Просто все должно быть ясно до того, как… До того как я вам расскажу… Ладно, неважно. В прошлом году я развелся. Причем как-то вдруг. Я этого сам не ожидал. И у меня началась депрессия.

Карлос. Что-что?

Мерседес. Оставь его.

Энрике. Моя жена узнала… Впрочем, это неважно. У нас двое детей, и она забрала их с собой. Развод был тяжелым. Как все разводы, полагаю. И в один прекрасный день я сломался. Не то чтобы я не умел держать удар, просто было столько досадных неожиданностей… И я вдруг ощутил себя, ну, виноватым что ли. Такое вот чувство… Как будто я порчу все, к чему прикасаюсь. Потому что… Потому что мы с женой были счастливы. Нет, правда… Знаю, все так говорят, но у нас правда так было. Мы были счастливы. Она сама это признает. И вот вдруг, ни с того ни с сего, я один в квартире… Друзей у меня немного. Не с кем слово молвить, вот я и замкнулся.