Миа - страница 7

— Потанцуем?

Я растерялся и почему-то мелькнула в сознании мысль, что она просто не хочет, чтобы я копался в ее библиотеке, боится, что испачкаю или помну что-нибудь. У некоторых людей пунктик насчет этого, насчет своих вещей и чужих грязных рук. Я аккуратно поставил книгу на место, рассчитывая чуть позже вернуться к ней, и повернулся к Миа. Видимо коньяк все же ударил мне в голову, да и неудобно было отказать хозяйке дома, поэтому я согласился, и тут на несколько мгновений завис с поднятыми руками, так как внезапно сообразил, что если положить ладони на талию, как полагается, то придется касаться обнаженного участка между шортами и топом, ниже уже неприлично. Миа вопросительно приподняла брови, и я неловко обнял ее, осторожно пристроив ладони где-то в районе лопаток. Мы медленно кружили по комнате под бархатный голос Тони Куинни, и то небольшое расстояние, еще разделявшее нас, как-то незаметно вовсе сошло на нет. Композиции не прерываясь сменяли одна другую, а мы все танцевали и танцевали, и вскоре танец стал больше похож на тесные объятия. Я чувствовал, как двигалось ее тело под моими ладонями, теплое и гибкое. Ее, ставшее горячим дыхание, щекотало мне шею, будоражило кровь и заставляло нервничать, пробуждая странные чувства, на которые организм реагировал весьма своеобразно. Когда стало совсем жарко, я попытался отстраниться, но Миа внезапно прильнула еще теснее, и ее пухлые губы решительно прижались к моим.

Впервые после Птицы, я с кем-то целовался. Впечатление не было головокружительным, но и неприятным я бы его тоже не назвал. В голове немного шумело от коньяка и охватившего меня волнения. Губы у Миа были теплыми, сильными и целоваться она умела. Это я сразу понял. О чем я думал в тот момент, сейчас уже не могу припомнить точно. Все было словно не по-настоящему, не на самом деле. Поэтому я просто отдался течению под музыку «Биг сити бридж», чья композиция незаметно сменила «Рейнгстонов». И когда «городские бродяги» в третий раз затянули слегка гнусавыми голосами припев о соседской девчонке, что любила вечерами сидеть на крыше и разговаривать с луной, руки Миа соскользнули с моих плеч вниз, и она сделала то, что заставило меня в одно мгновение шарахнуться от нее, так словно меня крепко долбануло током. Впрочем, примерно так я себя и чувствовал, когда, едва не споткнувшись о низенький столик, замер на месте, ошалело глядя на ничуть не смущенную сокурсницу, и тщетно пытаясь усмирить забушевавший внутри огонь.

— О, Эрик! — Она рассмеялась тихим, удивленным смехом. — Неужели, ты действительно до сих пор еще…

— Это, что преступление? — прервал я ее внезапно охрипшим голосом и, стараясь выровнять сбившееся дыхание, стал понемногу пятиться назад, одновременно пытаясь сообразить сколько успела сама Миа выпить щедро сдобренного крепким алкоголем кофе. Судя по ее действиям немало, может даже несколько отнюдь не кофейных чашек. Хотя я и не видел, чтобы она сделала из своего бокала больше одного глотка. Но кто его знает, может он и в таком количестве так на нее действует. Еще не хватало, чтобы меня обвинили потом, что пытался воспользоваться беспомощным состоянием беззащитной девушки. — Знаешь, что, пожалуй, я лучше пойду.

Она не сводила с меня широко распахнутых глаз, взгляд которых между тем, был хоть и слегка шальным, но вполне трезвым.

— Ты на самом деле хочешь уйти? Ты уверен?

Миа подняла руки и несколько картинно откинула назад волосы. И без того короткий топ при этом провокационно приподнялся, заставив меня нервно сглотнуть и отвести глаза.

— Да, уверен, — сказал я нетвердым голосом и оглянулся, пытаясь вспомнить, где оставил джемпер. Мне очень хотелось облизнуть вдруг пересохшие губы, но я сдержался. Зато Миа не торопясь, со вкусом, острым розовым язычком провела по ярко алевшим губам, которые сразу влажно заблестели, и снова не спеша приблизилась ко мне. Взяла мои руки в свои и, приподнявшись на цыпочки, прошептала в самое ухо:

— Не торопись. Это не преступление, это просто недоразумение. И, пожалуй, мы его исправим. Пойдем, не бойся. Я тебя не съем…