Миф о красном терроре - страница 12
Точно так же, как и власть есть не причина, как утверждают анархисты, существующего социального зла, а лишь его необходимый результат.
Все общественные бедствия, вся социальная неправда обусловливаются и зависят исключительно от неравенства людей, неравенства физического, интеллектуального, экономического, политического и всякого другого.
Следовательно, пока существует неравенство хотя бы в какой-нибудь сфере человеческих отношений, до тех пор будет существовать власть. Анархия немыслима, немыслима логически (не говоря уже о её практической невозможности) без предварительного установления абсолютного равенства между всеми членами общества. И потому-то самая существенная, самая характеристическая черта будущего общества и должна выражаться не словом анархия, а словом равенство. Равенство предполагает анархию, анархия — свободу; но и равенство, и анархия, и свобода — все эти понятия совмещаются в одном понятии, в одном слове — братство. Где братство, там и равенство, где равенство — там и безвластие, там и свобода.
Отсюда само собой следует, что никакая революция не может установить анархию, не установив сначала братства и равенства.
Но чтобы установить братство и равенство, нужно, во-первых, изменить данные условия общественного быта, уничтожить все те учреждения, которые вносят в жизнь людей неравенство, вражду, зависть, соперничество, и положить основание учреждениям, вносящим в неё начала, противоположные первым; во-вторых, изменить самую природу человека, перевоспитать его. Осуществить эту великую задачу могут, конечно, только понимающие её и искренно стремящиеся к её разрешению, то есть люди умственно и нравственно развитые, то есть меньшинство. Это меньшинство в силу своего более высокого умственного и нравственного развития всегда имеет и должно иметь умственную и нравственную власть над большинством.
Следовательно, революционеры — люди этого меньшинства, революционеры, воплощающие в себе лучшие умственные и нравственные силы общества, необходимо обладают и, оставаясь революционерами, не могут не обладать властью…
Мы — социалисты. Наша цель — разрушение существующего экономического строя, уничтожение экономического неравенства, составляющего, по нашему убеждению, корень всех страданий человечества. Поэтому политические формы сами по себе для нас совершенно безразличны. Мы, русские, вначале были более какой бы то ни было нации склонны воздерживаться от политической борьбы и ещё более от всяких кровавых мер, к которым не могли нас приучить ни наша предшествующая история, ни наше воспитание. Само правительство тянуло нас на тот кровавый путь, на который мы встали. Само правительство вложило нам в руки кинжал и револьвер.
Убийство — вещь ужасная. Только в минуту сильнейшего аффекта, доходящего до потери самосознания, человек, не будучи извергом и выродком человечества, может лишить жизни себе подобного. Русское же правительство нас, социалистов, нас, посвятивших себя делу освобождения страждущих, нас, обрекших себя на всякие страдания, чтобы избавить от них других, русское правительство довело нас до того, что мы решаемся на целый ряд убийств и возводим их в систему.
Оно довело нас до этого цинической игрой в жизнь десятков и сотен человек и тем наглым презрением к какому бы то ни было праву, которое оно всегда обнаруживало в отношении к нам…
Господа правительствующие жандармы, администраторы! Вам повинуются миллионная армия и многочисленная полиция; вашими шпионами наводнены все города, и скоро они будут во всех деревнях; ужасны ваши тюрьмы и безпощадны ваши казни. Но знайте: со всеми вашими армиями, полициями, тюрьмами и казнями вы безсильны и безпомощны против нас. Никакими казнями вы нас не запугаете. Никакими силами не защититесь от руки нашей.
Вы перепугались от наших первых ударов и решились прибегнуть к военному суду, чтобы устрашить нас перспективой кровавых казней.
Но нас вы не запугаете, и это знаете вы сами. Вы нас сделаете только безпощаднее к вам. И знайте, что у нас есть средства ещё более ужасные, чем те, силу которых вы уже испытали; но мы не употребляли их до сих пор, потому что они слишком ужасны. Берегитесь же доводить нас до крайности и помните, что мы никогда не грозим даром.