Миф о рождении героя - страница 16

Нож, молоток, гвоздь и т.д. Значение молотка, особенно того, которым освящается брачный союз, как фаллоса распознано Коксом (Myth, of the Aryan Nations, 1870, vol. II, p.115), Майером (Germ. Myth., 1891, S.212) и др.; соответствующий клин Индры — его фаллос (Schlesinger: Gesch. d. Symbols, 1912, S.438). О гвозде Хуго Винклер говорит: Твоздь, орудие рождения, пенис; его образ можно еще

первоначальной матери (ср. с интересной книгой Дитриха Мать-земля — 2, Auflage, 1913). В древности это представление было столь распространенным, что даже сны, например, сон, сообщаемый о Юлии Цезаре и Гиппии о половых сношениях с матерью, толковались как захват земли. В Эдипе Софокла герой несколько раз говорит о “матери-ниве, в которой он зародился” Еще в Перикле Шекспира Ббль, который должен лишить девственности Марину, пользуется следующим символом (IV, 5): "Ап if she were a thornier piece of’ground thansheis, she shall be ploughed”*

Слишком общеизвестны, чтобы быть здесь упомянутыми, названия человеческих процессов зарождения из области земледелия (семя, оплодотворение и т.д.). Отождествление оплодотворения у человека и в природе, лежащее в основе этого лингвистического тождества, ясно сказывается в удержавшемся до последнего времени обычае при засевании земли, заключающемся в том, что обнаженная пара совершает на пахотной земле половой акт, чтобы побудить почву к подражанию. Интересно, что как в греческом и латинском, так и в восточных языках, слово “пахать" употребляется обычно в смысле “совершать коитус” (Kleinpaul: Ratsei d.Sprache, S. 136) и что по Винкельману (Alte Denkmäler der Kunst) выражениями “сад”, “луг”, “поле” по-гречески, шутя, называют женский половой орган, который в Песне песней Соломона назван “виноградной горой”. Символическое очеловечение земли, перешедшее прямо в невроз, мы встречаем у индейцев Северной Америки, противодействие которых земледельческой культуре объясняется по Эренрайху тем, что они не хотят наносить раны матери-земле; здесь отождествление удалось, так сказать, слишком хорошо.

узнать в древне-вавилонском cones, замещенном у римлян c/av/s; ср. по-арабски na'al — совершать коитус" (Arabisch-Semitisch-Orientalisches, Mif.d.Vorderasiat. Ges. 1901, 4/5). Некоторую роль гвоздь, как символ фаллоса и плодовитости, играет еще в современной народной жизни Баварии, Швабии и Швейцарии (Arch. f.Kriminalanthrop. Bd. 20, р.122).

"Если была она целинною пядью земли, она будет вспахана"

Типичную форму и значение других символов, по-видимому, совершенно индивидуальных, можно объяснить при помощи истории развития человечества: так, например, символизацию отца, как императора или какого-либо другого авторитетного лица. И здесь история культуры указывает первоначальное реальное значение позднейшего символа в том, что отец в примитивных условиях своей “семьи”, в самом деле обладал полнотою власти и мог располагать душой и телом своих “подданных”. О происхождении королевства из патриархата в семье лингвист Макс Мюллер говорит следующее: “Когда семья начала растворяться в государстве, тогда король сделался для своего народа тем, чем был супруг и отец в доме: господином, сильным, защитником”*

Среди многочисленных названий для короля и королевы на санскрите одно очень просто: отец и мать. Ganaka означает на санскрите отец от Gan — порождать, оно встречается также в Ведах, как имя одного хорошо известного короля. Это — старо-немецкое chuning, английское king. Мать в санскрите gani или ganî, по-гречески yvvr\, по-готски quinô, по-славянски гепа, по-английски queen. Королева означает, стало быть, первоначально мать, или госпожа, и мы снова видим, как постепенно язык семейной жизни вырос в политический язык самого древнего арийского государства, как братство семьи превратилось в фратр'кх государства. Еще и теперь это понимание короля и духовного и церковного властелина как отца еще живо в языке. Маленькие государства, в которых отношения князя к своим подданным еще более или менее близкие, называют своего властителя “отец страны” (Landesvater):