Мифическое путешествие: Мифы и легенды на новый лад - страница 6

Теплые месяцы года Эвдора Хейл проводила с матерью, в Белладонне, а холодные месяцы – в Затерянном Озере, с отцом. По крайней мере, так уж ей довольно долго казалось. Теперь-то, когда Эвдоре почти исполнилось тринадцать, она понимала: неважно, зима сейчас или лето – просто до Белладонны солнцу добраться куда проще, чем до Затерянного Озера. Кое-какие части света нелегко отыскать даже солнечному лучу. Порой Эвдоре думалось, будто во всей стране между этими двумя городками не ездит больше никто, кроме нее. Вагон неизменно оказывался пуст, и единственным попутчиком Эвдоры за всю поездку – продолжавшуюся, как-никак, целых полдня – оставался билетер в железнодорожном мундире. Когда же она добиралась до нужной станции, мать или отец встречали ее на платформе, где, кроме них, тоже не было ни души. Надо полагать, здесь и рельс-то не убирали разве что из уважения к прошлому – к тем дням, когда люди еще не бросили разъезжать из одного городка в другой.

Белый домик Зоряны Хейл занимал угол квартала, вплотную примыкавшего к центру Белладонны. Во всех спальнях у окон стояли диванчики-банкетки. Просторная лужайка заканчивалась тупичком с кольцом разворота. Эвдора с матерью ни на минуту не оставались в доме одни: с Зоряной жили две ее подруги. У каждой имелась собственная спальня, а их дочери делили с Эвдорой еще одну, большую, с видом на гладкий асфальт улицы и дома по другую сторону кольца. Целых полгода Лили и Джейн были Эвдоре сестрами, охотно играли с ней, охотно выслушивали ее секреты. Порой девчонки выносили наружу ручных кроликов, пускали их на газон за ограждением внутри разворотного кольца и позволяли прыгать взад-вперед, зная, что кроликам ни за что не сбежать. Вокруг дома со всех сторон, точно юбка с фижмами и решетчатой отделкой, тянулась веранда. Живя в Белладонне, Эвдора часто забиралась под настил и рыхлила, рыла плодородную землю, пока ногти не почернеют. Да, светловолосых, как и их матери, Лили с Джейн Эвдора любила, но также любила побыть в одиночестве, под настилом веранды, где почва темна и прохладна.

Что касалось детей, порядок в городке был заведен необычный: никто из местных мальчишек и девчонок никогда не покидал Белладонны, даже если отцы их проживали в других городах. Разрешение на переезды из Белладонны в Затерянное Озеро и обратно Эвдоре всякий раз приходилось вымаливать: только ее слезы и могли смягчить сердце местного судьи, однако отлучки должны были продолжаться ровно по полгода, начинаясь в точности с его середины. Мало-помалу в школе смирились с создавшимся положением и аккуратно составляли Эвдоре списки книг для прочтения во время отсутствия. У отца, в комнате, которую они меж собой называли крепостью, имелась библиотека, и где найти то, что требуется, Эвдора знала. Сам же Ден Хейл, когда дочь жила с ним, куда охотнее учил ее метко стрелять из пистолета, посылать стрелу в яблочко, прятаться от посторонних глаз среди листвы и ветвей, отыскивать хворост и разводить костры, хотя под рукой нет даже ножа…

Вечер накануне отъезда в Затерянное Озеро Эвдора провела в кухне, с матерью и ее подругами. Женщины пекли пироги, девчонки лущили стручки сладкой зеленой фасоли. Лили с Джейн устроились по бокам от Эвдоры, и все трое бросали фасолевые бобы в большую неглубокую миску, стоявшую прямо перед ней.

– Список книг для школы я тебе отдала? Новый свитер ты уложила? – на всю кухню вещала Зоряна, очевидно, перебирая одну за другой строки составленного в голове списка. – Где твоя зубная щетка? Носки чистые у тебя есть?

О Затерянном Озере Зоряна не имела ни малейшего понятия – сама она там не бывала ни разу, однако Эвдора понимала: да, мать согласилась отпускать ее на полгода к отцу, но, расставаясь с ней, нервничает не на шутку.

– Да, мама, – отвечала она.

Ее небольшой чемоданчик уже был набит доверху – в основном книгами. Одежда, которую она носит в Белладонне, в Затерянном Озере не пригодится. Совсем маленькой – «кнопкой», как любил выражаться отец, – Эвдора не замечала окружавшей ее пустоты, воздушной преграды, отделявшей то, что говорят люди, от несомненных, на ее взгляд, истин, но теперь видела эту преграду повсюду. Сидя за кухонным столом, она ломала и ломала стручки фасоли, пока кухня не наполнилась ароматом печеных яблок с сахаром, а ей не сделалось грустно от мысли об отъезде.