Мифология богини - страница 2

Данный термин будет иметь смысл только в противопоставлении другому термину – «мифология богини, равным образом вводимому нами. Факт существования религиозно-мифологических систем «патриархального» и «матриархального» типа отмечен уже достаточно давно, и едва ли найдется исследователь, который поставил бы под сомнение эту очевиднейшую истину, – однако четкое и ясное различение между двумя указанными системами представлений отсутствует, и до сих пор не понят принципиально важный момент – их диаметральная противоположность друг другу. Не надо особо доказывать, что игнорирование «фактора полярности» при анализе той или иной системы делает анализ бессмысленным, – однако в целом именно такая ситуация характерна для изучения истории религий на современном этапе.

Теперь укажем, в чем, собственно, мы видим диаметральную противоположность «мифологии бога» и «мифологии богини». Мы не сможем здесь обойтись без резких и, возможно, даже парадоксальных формулировок, однако их резкость и парадоксальность, по-видимому, смягчатся в ходе дальнейшего изложения, когда они будут логически обоснованы. Сейчас же мы приведем их в виде хоть и грубом, но достаточно хорошо подчеркивающем актуальность рассматриваемой проблематики.

«Мифология богини», во всех ее известных вариантах (средиземноморском, протоиндийском и проч.), есть мифология жизни; основной ее идеей является «вечная жизнь» в смысле неопределенно долгого («вечного») существования «души» в самом прямом и даже, можно сказать, банальном смысле этого слова – «души» как единства восприятия и памяти, на языковом уровне чаще всего передаваемого через личное местоимение первого лица и единственного числа. Нетрудно представить, что подобная «вечная жизнь» должна предполагать известную автономность «души» от конкретного физического субстрата или – попросту говоря – тела; однако автономность эта ограничена во временном отношении и отнюдь не означает возможности какой-либо «свободы от воплощений вообще». Иными словами, «вечная жизнь» представляется «мифологией богини» исключительно в виде так называемого «метемпсихоза», и поэтому для данного случая решительно недопустимы какие-либо аналогии с «вечной жизнью» христианства и других подобных идеологических систем. В противоположность вышесказанному, «мифология бога» может быть охарактеризована как мифологии смерти, и основной идеей ее (если взять в предельном развитии) является «абсолютная смерть» – абстрактная концепция «небытия», сформулированная в противоположность любому наличному опыту и понимаемая как идеальная цель исторического процесса. Разумеется, смелость данного утверждения вызывает естественный вопрос: насколько оно (верное для патриархальных мифологий развитого типа, вроде буддизма) применимо для родового определения патриархальных мифологий вообще. Как быть, например, с аборигенами Австралии, чьи религиозные представления носят ярко выраженный «патриархальный» характер? Не должен ли «примитивный» уровень развития этих аборигенов, по идее, исключать возможность создания абстрактных идеологических концепций вроде указанной выше? Но силу нашего тезиса мы как раз и видим в том, что он носит универсальный характер, и к религии австралийских аборигенов применим в степени ничуть не меньшей, чем к буддизму. Очень часто уровень технического развития и возможность создавать сложные идеологические конструкции ставятся в зависимость друг от друга; однако это, должны мы заметить, весьма грубая ошибка, а priori делающая невозможными любые теоретические исследования в области мифологии.

Итак, обозначив в предельно общих чертах нашу позицию, перед тем как перейти к собственно доказательной части, скажем несколько слов «по поводу актуальности». Впрочем, последнюю едва ли надо как-то особо обосновывать – ведь большинству людей и так без каких-либо дополнительных указаний очевидно, что «жизнь лучше, чем смерть», и что (если перевести данные категории из индивидуального плана в этнический) «нормальная жизнь» народа, государства лучше, чем их «умирание» или «вырождение», Во всяком случае, мы питаем надежду на то, что люди, придерживающиеся противоположных взглядов, вряд ли осмелятся отстаивать свою позицию